Как чувствуют себя мусульмане и выходцы из Азии в Питере после теракта
Предполагаемым исполнителем теракта в Санкт-Петербурге был Акбаржон Джалилов - 22-летний уроженец Кыргызстана. Приезжие из Таджикистана, Узбекистана, Туркмении и Казахстана рассказывают о том, почему после теракта они старались не спускаться метро, как изменилось отношение к ним прохожих после взрыва и с чем сталкиваются мигранты из Центральной Азии в Северной столице. Узнавало агентство Deutsche Welle .
Алишер Саидмурадов, 23 года, Туркменистан, врач-терапевт, студент:
- Когда я поехал на работу после теракта, все было хорошо, но когда возвращался обратно, я сел, а женщина рядом встала и ушла в другой конец вагона. Я заметил, что у старшего поколения во взгляде есть какая-то опаска. Но я просто надеваю наушники и все. В каком-то смысле я их понимаю и не осуждаю.
Адекватные люди понимают, что теракт никак не связан с национальностью и религией. Что какие-то дураки решили сделать это во имя псевдо-Аллаха, псевдоислама или еще во имя чего-либо. Версий ведь много. Те, кто этого не понимает, возможно, и будут к нам относиться негативно.
У меня были единичные случаи, когда люди просто не хотели общаться. Особенно в первые годы, когда часто требуется помощь, не знаешь, как куда-то добраться. Но потом я стал более самостоятельным и меньше обращался к прохожим - из-за этого, наверное, я перестал это замечать.
Бывало, что люди затрагивали именно национальность - религию нет. Например, я помню, мы стояли с друзьями, они курили и попросили прикурить сигарету. Проходил русский парень, и он просто послал их на три буквы, сказал "чурки" и ушел. Мы тогда подумали: ничего себе. Но каждый день такого не происходит.
В Петербурге я окончил стоматологический факультет, в сентябре планирую поступить в ординатуру по челюстно-лицевой хирургии. Сюда я приехал случайно: я поступал в Лондон, но колледж, куда я собирался, подорожал в три раза. Вначале я думал, что это будет временно, и я переведусь, но не бывает ничего более вечного, чем временное. Я привык к городу и полюбил его - это моя вторая мини-родина. Но я все-таки уеду домой, как только получу диплом ординатора.
Тамир Сембеков, 24 года, Казахстан, оператор:
- Я в Петербурге чуть менее двух лет. Первое время у меня была короткая прическа и очень большая борода.
По моим наблюдениям, когда я ходил с короткой прической, меня через эти рамки (в метро. - Ред.) гоняли чаще. Сейчас я хожу с длинными волосами и, видимо, через год проживания в этом мрачном городе у меня стал более понурый взгляд, так что они понимают, что этот парень как-то прижился. Еще у меня есть большой штатив - его тоже часто прогоняют через рамки. В принципе я против этого ничего не имею, это логично - азиат с бородой и большой черной штукой.
После теракта я два дня решил особенно никуда не высовываться, потому что понятно было, что всех будут винтить. Я два раза ездил на метро, меня не проверяли. Но у меня есть одногруппник-араб, и он говорил, что от него отсаживаются. Со мной лично такого не было.
По отношению к арабам, по-моему, все насторожились после ситуации с самолетом. А азиатов тут много, и все более или менее к ним привыкли. Хотя мне кажется, после последних событий станет напряженно.
Думаю, у этого будет длинный шлейф. Еще около месяца ситуация будет обостренная, если - не дай бог - не произойдет еще что-то, потому что события все еще продолжаются (например, на этой неделе в одном из домов Петербурга обнаружили взрывное устройство. - Ред.). Если все прекратится, то потихоньку в течение года этот шлейф будет медленно спадать. Это по моим ощущениям.
Абдимумин Уразов, 32 года, Узбекистан, повар:
- В понедельник к другу должен был приехать отец из Узбекистана, и я поехал делать ему страховку. Я приехал на "Старую деревню", смотрю - на улице очень много народа. Потом мне звонят, говорят: "У тебя все нормально?" Я говорю: "Да, а что?" - "Сказали, что на "Техноложке" был взрыв, на метро не катайся".
К нам теперь отношение, может быть, другое стало. По-плохому так смотрят, как будто мы, приезжие, виноваты. Но я катался на метро и на Восстания, и на Сенной площади ходил - там все было нормально.
Я здесь с 2008 года. Вначале я месяца полтора работал на стройке - это было тяжело, потом - на железной дороге. Последние четыре года работаю поваром.
Кому как - не знаю, но именно мне тут очень комфортно. Я сколько тут живу, ни с кем не ругался, у начальства везде было очень хорошее отношение, квартиры снимали - с хозяйками тоже никогда не ругался. Проблем не было, потому что я всегда делал документы, нелегально не ходил, ночами так просто не гулял.
Во-первых, что мусульмане, что русские - я такой национализм не люблю. Во-вторых, я не обращаю внимания на то, кто мне что говорит. Я хожу на свою работу, и все нормально. Ни на что не жалуюсь.
Аминджон Абдурахимов, 22 года, Таджикистан, представитель Молодежного общества студентов Таджикистана:
- Я работаю на "Техноложке", где произошел взрыв. Но в тот день меня перевели на другое место, на две станции дальше. То, что произошло 3 апреля, ужасно. Мы ходили почтить память погибших, я видел, как ребята прослезились, потому что каждый из нас мог быть на их месте. Когда это понимаешь, кровь застывает в жилах.
Конечно, все изменилось, на каждом шагу полиция, ОМОН, и первым делом допрашивают людей южной внешности. Мне кажется, теперь мигрантам из Средней Азии будет сложнее получать разрешение на работу и документы для проживания в городе.
Я приехал в Питер четыре года назад поступать в университет. Все эти годы я занимался общественными делами: помогал иностранным студентам, участвовал в городских и всероссийских форумах. В 2016 году меня наградили титулом "Лучший иностранный студент России".
Среди молодежи очень хорошо относятся к студентам из Таджикистана. Да и сами жители Петербурга очень культурные - я в этом убеждался неоднократно. Если им что-то не нравится, они этого не показывают. Конечно, бывает недопонимание, но такие случаи единичны. Петербург многонациональный город, и здесь нашу культуру и традиции хорошо воспринимают.
Я мусульманин, но мне становится обидно за свою религию, когда ее представляют с плохой стороны. Не могу понять, почему теракт привязывают к исламу. Ислам призывает к добру и миру, и в исламе считается большим грехом убивать человека. Грамотные люди это понимают.
Кроме того, DW поговорило с мусульманами, проживающими в Сантк-Петербурге.
