В день авиакатастрофы в морге работала беременная судмедэксперт. Интервью
Судмедэксперт Чолпон Джумагулова, которая в январе находилась на седьмом месяце беременности, а теперь готовится уйти в декрет, вспомнила в беседе с Kaktus.media, как работалось медикам в день авиакрушения и после него.
По ее словам, эмоциональное напряжение было очень высоким в день авиакатастрофы как среди врачей, привыкших видеть подобное, так и среди родственников погибших.
"Кошмар начался с самого утра, когда начали поступать первые тела и приходить родственники. Последних было очень много, и в первую очередь медикам пришлось успокаивать их. Наши врачи во главе с психологами и психиатрами ходили среди убитых горем людей и помогали справиться с напряжением. Разговаривали. Могу сказать, что было очень холодно, но никто из них не ушел, все стояли там до поздней ночи", - рассказывает Чолпон.
Как она говорит, всего привезли 42 фрагмента, из которых собрали 37 тел. Так, в одном мешке привезли, как сказали в скорой, два человека, а на деле оказалось три человека - медики сначала не заметили четырехмесячную девочку, которая была рядом с мамой и сестрой. Их отец позже скончался в больнице от ожогов.
"Мы все граждане своей страны, и, разумеется, всем было тяжело", - вспоминает судмедэксперт.
В тот день, ввиду ее положения, она не была допущена к вскрытиям, в результате ей выпало лишь идентифицировать тела, которые приходили после обработки экспертов. То есть зашитыми и помытыми. Это делалось для того, чтобы еще больше не шокировать родственников, которые приходили на опознание.
"Это моя работа, и как специалист я не могла уйти, даже не попробовав помочь, несмотря на то что я беременна", - отметила Чолпон Джумагулова.
Она вспоминает, что под обломками в Дача-СУ был человек, который умер во время катастрофы, но не попал в списки. Он всего лишь жил неподалеку и пришел посмотреть, хотел помочь. Когда он увидел тела умерших и горе людей, ему стало плохо с сердцем. Врачи скорой купировали у него инфаркт миокарда, вколов нитроглицерин, и увезли в больницу. Уже после госпитализации у него случился еще один приступ, вследствие чего он умер.
"Его тоже потом привезли к нам, но лежал он отдельно. Не как пострадавший от авиакатастрофы, а как сердечник", - отмечает Джумагулова.
Сейчас женщина работает преподавателем кафедры судмедэкспертизы и готовится уйти в декрет. Но тот страшный день, когда пришлось работать до самого утра, она запомнит навсегда.
"Как вспомню этот день, до сих пор мурашки по коже бегают. Это действительно страшно. Зрелище было не для слабонервных", - заключила она.
