Снимаем очки навсегда. Игорь Ремесников о том, какую операцию выбрать
Редакция Kaktus.media вместе с офтальмологическим лазерным центром (ОЛЦ) продолжает серию статей, которые помогут вам ответить на вопрос, делать или нет коррекцию зрения.
На вопросы отвечает Игорь Ремесников. Он ведущий лазерный хирург России, кандидат медицинских наук, заместитель генерального директора сети клиник Astana Vision по медицинским вопросам, член ESCRS (Европейского общества катарактальных и рефракционных хирургов). На его счету около 40 тысяч офтальмологических операций.
Мы уже говорили про офтальмологические мифы.
И показывали, как проходит процедура диагностики.
Сегодня Игорь Александрович рассказывает о том, какую операцию по коррекции зрения выбрать.
- Игорь Александрович, какие виды офтальмологических операций есть на сегодняшний день?
- Если говорить вообще об операциях на глазах, то существует два больших типа.
Первый - операция на роговице, на передней части глаза. Второй тип - операции на внутренней линзе глаза - хрусталике.
Если говорить о лазерной коррекции, то существует три типа операций.
Первый - поверхностный, когда лазер идет по поверхности роговицы, это PRK - Photorefractive keratectomy, а по-русски - фоторефракционная кератэктомия, иногда ее красиво называют No-Touch. С этого вообще началась лазерная коррекция в 90-х годах. Принцип этой операции с тех пор не изменился. Ее делают и сейчас. Она относительно недорогая.
Второй тип - LASIC (Laser-Assisted in Situ Keratomileusis) и его вариант Femto LASIC, когда формируется тонкий лоскут на поверхности роговицы, так называемый флэп. Два-три часа глаз раздраженный, но уже на следующий день у пациента нормальное зрение. И здесь можно убирать очень большой астигматизм.
Операцию LASIC в нашей клинике делают на лучшем в мире аппарате Moria M3. Однако коррекцию делают при сравнительно небольшом минусе, даже при хорошей толщине роговицы.
Если минус большой, то показан Femto LASIC. Операция идет на двух лазерах - один формирует эту крышечку, второй проводит саму коррекцию. Наша особенность в том, что мы работаем на аппаратуре FS200 и EX500 фирмы ALCON USA, но сами лазеры произведены в Германии на заводе WaveLight. То есть аппарат производят мировые гиганты. ALCON – это монстр, который работает в офтальмологической сфере, он производит не только лазеры, но и машины для удаления хрусталиков, искусственные хрусталики и т. д. Такую операцию мы делаем на лазере EX500 - это аппарат седьмого поколения, в мировой офтальмологии он считается лучшим, и совершенствовать там уже нечего.
Третий тип операции - ReLEx Smile. Это еще более изощренная технология. Не скажу, что она лучшая, она другая. Делается маленький разрез, внутри роговицы выкраивается фентолазером и эта линза удаляется через разрез. То есть поверхностного лоскута, этой крышечки, флэпа нет. Но у технологии есть свои ограничения. Она не имеет возможности персонализации, она не показана при высокой степени астигматизма, при высоких диоптриях она съедает больше ткани, она менее стромосберегающая, менее тканесохраняющая. Я все время эти термины пытаюсь перевести на более понятный язык.
- И все эти операции можно сделать в вашей клинике?
- Да, у нас есть все виды операций. Но есть уточнение. Когда я говорю "у нас", я имею в виду сеть наших партнерских клиник Astana Vision. Это сеть из 15 клиник, семь из которых выступают под единым брендом – Astana Vision. И там мы делаем операции по технологии ReLEx Smile.
Те пациенты, которые хотят воспользоваться этой технологией, проходят обследование здесь, в Бишкеке, летят в Алматы или Нур-Султан (Астану) с нашей выпиской отсюда.
И после операции пациент уже может наблюдаться здесь, в квалифицированной клинике.
- Почему вы не внедрили эту процедуру здесь?
- К сожалению, по неизвестным причинам этот аппарат VisionMax не зарегистрирован в Кыргызской Республике. Это не мы его регистрируем, его регистрирует фирма-производитель, получает на него сертификат, и тогда мы имеем право его использовать.
Также нет разрешения на использование факичных интраокулярных линз. Это второй тип хирургии, когда мы работаем на хрусталике.
Все знают, что такое контактные линзы, они ставятся на роговицу. А есть другой путь - хирургический, когда мы эту контактную линзу вводим внутрь глаза, на хрусталик.
Этим методом можно убрать огромные минусы: и минус 10, и минус 15, и минус 20, и минус 25, а в комбинации с лазерной коррекцией и минус 29 мы убирали. И реальные цифры, которые в голове не умещаются. У человека минус 30, и это можно убрать. Одним лазером нельзя, а комбинация лазера и интраокулярной коррекции… Но факичные линзы тоже, к сожалению, не имеют регистрации, и мы направляем пациентов в наши партнерские клиники в Казахстан.
Технически и технологически мы готовы и могли бы проводить такие операции уже сегодня, но, к сожалению, есть юридические нюансы. Мы ничего не делаем офф-лебл, то есть когда не имеем разрешения, но знаем, как это делать, и будем делать это втихую.
Мы не идем на это по ряду причин: мы строжайше соблюдаем все мировые протоколы, вот как сказано делать, так и делаем. Мы никогда не пойдем на нарушение локального законодательства здесь в Кыргызстане. Если нельзя, то нельзя, если ты где-то переступил порог безопасности в одном месте, ты это сделаешь и в другом, и в третьем.
А безопасность пациента и его здоровье должны быть в приоритете.
- Вы сказали, что PRK - это самая недорогая операция. Почему же ее не предлагают всем пациентам?
- У нее достаточно длительный период восстановления. Два-три дня глаза раздраженные, есть умеренный болевой синдром. Да, мы ставим бандажные контактные линзы, чтобы под ними шло заживление, но тем не менее зрение восстанавливается не сразу. Неделя-другая, у некоторых быстрее, но в среднем 10-14 дней, иногда до месяца, и капли нужно капать 1,5 месяца. Первые три недели часто - два-три раза в день, потом реже, далее еще реже. Но период адаптации занимает определенное время. Пациенту надо знать, что минимум две недели из своего жизненного графика придется отдать на эту операцию. Перетерпеть этот болевой синдром, небольшой, но он будет, и самое главное, пациент не на следующий день будет видеть хорошо. И еще, чем выше степень близорукости, тем выше риски при этой операции. Поэтому она примерно 5-6 диоптрий. В нашей клинике мы следуем рекомендации Ассоциации рефракционных хирургов Германии, которая говорит: до 6 диоптрий, до минус 6, 6-8 – по очень большим показаниям, выше минус 8 – операция запрещена. В нашей клинике мы делаем ее также ноу тач, то есть работает только лазер. То есть подчеркну, у этой процедуры есть ряд ограничений.
- Что такое персонализированный план операции?
- Это значит, что процедура выполняется персонализированно. Как есть отпечатки пальцев, так и поверхность роговицы различается даже на двух глазах, тем более у двух пациентов. Особенность в том, что до операции мы на топографе снимаем и записываем 22 тысячи точек поверхности. Мы рассчитываем эти диоптрии, которые ложатся на поверхность, и переносим эту информацию в лазер.
Лазер опознает этот глаз по рисунку радужки, позиционируя план операции по зрительной оси, оси астигматизма. Распознает этот глаз по рисунку радужки, как в шпионских фильмах, или вот кто летал в Дубай, знают: там в аэропорту делают снимок, и план операции персонализированно укладывается на эту роговицу.
Причем у нас это делается без дополнительной оплаты. При малейших показаниях мы это делаем, потому для пациента это не стоит ничего, для нас несложно запрограммировать в более продвинутом виде там, где это хотя бы минимально показано. И это огромное достоинство данного типа аппаратуры, который мы используем.
- То есть нет операции, которую можно было бы назвать самой лучшей?
- К каждому типу операции есть свои показания, есть своя ниша. Нет ни одной самой лучшей или худшей операции. Есть правильные показания к тому или иному типу операции, а есть не совсем верные. Особенно если в клинике есть все, как говорится, на букву "ф" - фсе.
И тогда вы можете правильно подобрать из всего спектра, вот все, что есть в мире, вы можете подобрать здесь, за исключением ReLEx Smile и мультифокальных линз, но они есть в наших партнерских клиниках, и вы можете подобрать их там. К сожалению, мы не можем физически сделать здесь, но они есть в нашей корпорации. И мы знаем, как вести этих пациентов и до операции, и после. Но нет чего-то такого, чтобы мы могли сказать: вы знаете, у нас этого нет, езжайте в Америку, Израиль, Турцию, это делают только там. В наших клиниках мы можем подобрать операцию, которая показана именно вам, для ваших глаз. Мы делаем все.
