"Зависимость и уязвимость". Инициативу Китая "Один пояс - один путь" сочли провальной
Инициатива "Один пояс - один путь" Коммунистической партии Китая (КПК), когда-то провозглашенная преобразующей силой в развитии глобальной инфраструктуры, превратилась в поучительную историю невыполненных обещаний и растущего международного скептицизма. По состоянию на 2025 год свидетельства упадка этого амбициозного проекта невозможно игнорировать: такие крупные экономики, как Бразилия, Индия и Италия, дистанцируются от того, что все больше кажется механизмом расширения китайского влияния, а не содействия подлинному экономическому развитию. Такие выводы изложены в публикации шриланкийского издания Daily Mirror.
Траектория инициативы "Один пояс - один путь" (ОПОП) с момента ее запуска в 2013 году демонстрирует закономерность незавершенных проектов, непосильного долга и растущей международной настороженности.
Несмотря на то, что изначально она привлекла 150 стран, для многих стран-участниц инициатива принесла больше бремени, чем выгод.
Китайско-пакистанский экономический коридор (КПЭК), призванный стать главным достижением ОПОП, стал ярким примером этих недостатков. Так, порт Гвадар остается нефункциональным, страдая от плохого планирования и проблем безопасности, в то время как критически важные инфраструктурные проекты, такие как автомагистраль Карачи - Лахор, остаются незавершенными. У Пакистана теперь ошеломляющий долг перед Китаем в размере $69 млрд, который подчеркивает, как обещания процветания в рамках ОПОП часто приводят к финансовой нестабильности.
И такая картина характерна для всех континентов. В Юго-Восточной Азии остаются невыделенными более $50 млрд, обещанных на инфраструктуру. Выводы, сделанные Институтом Лоуи, особенно убийственны: только 35% инфраструктурных проектов Китая в регионе достигли завершения. Если сравнивать с 64-процентным показателем успешности в Японии и 53-процентным - у Азиатского банка развития, резкий контраст говорит о том, что проблемы ОПОП проистекают не из внутренних проблем развития международной инфраструктуры, а из фундаментальных недостатков подхода Китая.
Возможно, сильнее всего беспокоит роль ОПОП как средства "дипломатии долговых ловушек". Случай с портом Хамбантотом на Шри-Ланке служит предупреждением другим странам. После получения более $1 млрд китайских кредитов на порт с сомнительной экономической жизнеспособностью неспособность Шри-Ланки генерировать достаточный доход привела к тому, что Китай получил контроль через 99-летнюю аренду. Аналогичным образом Лаос потерял 90% контроля над своей национальной электросетью в пользу Китая в 2020 году после того, как столкнулся с проблемами с долгом по проекту железной дороги Ботен - Вьентьян на сумму $6 млрд. Он тоже связан с ОПОП.
Стратегия КПК выходит за рамки простого финансового контроля. Наводняя страны-партнеры дешевыми китайскими товарами, Пекин подрывает местную промышленность и создает долгосрочную экономическую зависимость.
Эта практика особенно затронула рынки Камбоджи, Непала и Бирмы, где продукция отечественных предприятий с трудом конкурирует с китайским импортом и его искусственно заниженными ценами.
Кроме того, многие проекты ОПОП несут в себе потенциал двойного назначения. Существуют опасения, что гражданская инфраструктура может быть преобразована в военные активы, расширяя стратегический охват Китая в регионе Индийского океана.
Упадок инициативы становится все более очевидным. В 2023 году участие в программе "Один пояс - один путь" полностью прекратили 19 стран, включая такие крупные экономики, как Турция и Кения. Хотя общие исходящие инвестиции Китая увеличились на 10% в 2024 году, эта цифра скрывает реальность отклонения ОПОП. Большая часть этих инвестиций представляет собой деятельность, не связанную с инициативой, такую как приобретения в высокотехнологичной промышленности и энергетические сделки за рамками ОПОП. Более того, глобальная инфляция раздула эти цифры, создав иллюзию расширения, одновременно скрывая фундаментальные слабости программы.
Для принимающих стран стоимость "дружбы" с Китаем выходит далеко за рамки финансовых обязательств. ОПОП стала механизмом подрыва суверенитета и ограничения политического выбора. Такие страны, как Шри-Ланка, Пакистан и Лаос, теперь служат предостерегающими примерами того, как китайские инвестиционные обещания часто приводят к снижению автономии и повышению уязвимости к влиянию Пекина.
Текущее состояние ОПОП демонстрирует резкий контраст между глобальными амбициями Китая и его способностью обеспечить значимое развитие.
Вместо того чтобы способствовать взаимному процветанию, инициатива создала сеть незавершенных проектов, непосильных долгов и напряженных дипломатических отношений. Недавние решения крупных экономик дистанцироваться от ОПОП свидетельствуют о растущем признании этих рисков.
Поскольку все больше стран стремятся выпутаться из сети влияния КПК, инициатива "Один пояс - один путь" все чаще представляется не как модель для международного развития, а как предостерегающая история о рисках принятия инвестиций в инфраструктуру без тщательного рассмотрения долгосрочных последствий. Неспособность инициативы выполнить свои обещания, создав при этом новые зависимости и уязвимости, вполне может стать поворотным моментом в подходе стран к экономическому взаимодействию Китая.
Такое изменение восприятия представляет собой нечто большее, чем просто провал одной инициативы. Оно сигнализирует о более широком сомнении в подходе КПК к международному развитию и влиянию. Поскольку страны продолжают переоценивать свое участие в ОПОП, упадок инициативы служит мощным напоминанием о том, что подлинное международное развитие требует прозрачности, взаимной выгоды и уважения суверенитета - принципов, которые, как представляется, все чаще отсутствуют в глобальной инфраструктурной стратегии Китая.
