Кинопремьера. "Голодные игры: Сойка-пересмешница. Часть II"
С 19 ноября в прокате четвертая и заключительная часть "Голодных игр". Весь эпический пафос которой даже не столько в том, что на экраны вышел грандиозный кинематографический финал самой успешной ныне подростковой франшизы, сколько в том, что вакантное место "самой успешной подростковой франшизы" уже можно считать свободным. Какая история с продолжением его займет - вот теперь главная интрига. Предусмотрительно начавшие прокладывать себе путь к этому почетному званию заранее "Дивергент" и "Бегущий в лабиринте" откровенно не тянут. Даже при том, что эксплуатируют тот же, вроде бы беспроигрышный, жанр антиутопии для старшего школьного возраста. Поэтому тем более любопытно, какая темная лошадка их в итоге обойдет.
А пока остается только радоваться или нет развязке истории о революции в Панеме, такой уж, какая она получилась: не грандиозная, не лучшая в сравнении с предыдущими частями, но и не провальная, потому что как минимум умная и по-прежнему не безыдейная. А смысл сам по себе - редкий и оттого очень почетный гость в подростковом кино.
Том кино, которое конечно уже давно не задумывается исключительно для тинейджеров, а обслуживает потребность в зрелищах и гораздо более взрослой аудитории. Ей ведь тоже иногда хочется добра и справедливости, и (тут надо просто примириться с существованием "сумеречной" саги, чтобы читать дальше) искренних и преувеличенно прекрасных радостей первой влюбленности.
"Дивергент" слишком увлекся последним, благополучно забив на добро, справедливость и борьбу с режимом. Ребята из лабиринта запутались в шизофреническом мироустройстве, абы как прописанном в сценарии, и даже подружками не обзавелись, чтобы обеспечить хотя бы романтическую интригу. "Голодные игры" же достойно держались и по части идеи мировой революции и не лезущей на первый план любовной истории. Потому что ну какие, в самом деле, сантименты, когда кругом диктатура и классовая борьба вот-вот выльется в восстание масс. Именно с этого почти переломного момента перед захватом военной базы Капитолия, прерванного буквально на полуслове в конце предыдущего фильма, и начинается заключительная часть "Голодных игр".
Только ленивый не ругал продюсеров франшизы после выхода первой "Сойки-пересмешницы" за то, что одноименную книгу трилогии неоправданно и исключительно в угоду коммерции разделили на два фильма. И так одному из них достались по большей части бесконечные разговоры и переливания из пустого в порожнее, а второму должен был отойти весь самый интересный экшн.
Вообще, в идеале экранизации могли стать совершенно разными по стилю и задумке историями, на редкость удачно представляющими первоисточник с трех выгодных ракурсов. Первые "Голодные игры" не оперировали какой-то выдающейся зрелищностью, но зато отлично справлялись с правдоподобием. Китнисс Эвердин, в принципе не задуманная как героическая мисс-совершенство, а очень даже настоящая, ошибающаяся и сомневающаяся, хотя и очень храбрая, девушка, попадала в обстоятельства, где и выживать ей нужно было в почти реальных условиях. Никаких спецэффектов, просто жестокие правила игры и государственный режим, активно использующий принцип "запугивать, развлекая".
Вторая часть "И вспыхнет пламя" подхватила и развила мысль бесчеловечного реалити, где все на публику, присовокупив к этому новую для Китнисс роль героя и символа поневоле. Добавила экшн-сцен, потому что, как и в жизни, продолжение шоу всегда должно быть вдвое эффектней. И вновь взяла лучшее из первоисточника, намекнув на то, что дальше внимание будет сосредоточено уже на самом восстании, не в последнюю очередь спровоцированном делами мисс Эвердин.
Третьей и четвертой части для совершенства не хватило именно масштабной революции. О ней сначала было много разговоров, разъяснений политических хитросплетений выведенного на экран мира, а потом сюжет вдруг сосредоточился на Китнисс, жаждущей лично убить президента Сноу, и небольшой группы ее сотоварищей.
За передвижениями этой группы по сданному повстанцам и напичканному всевозможными ловушками Капитолию четвертая часть франшизы и следит пристальней всего. Гражданская война, вошедшая наконец в активную фазу, как и в третьем фильме плетется где-то на задворках сюжета.
Дженнифер Лоуренс опять демонстрирует, какая она замечательная актриса, ее старшие коллеги тоже хороши, и все на своих местах.
Финал, обойдя вниманием все подразумеваемые батальные сцены, утверждает неглупую мысль о том, что на смену одному тоталитарному режиму может прийти и другой. А совсем не обязательно какая-нибудь сиропная общественная доктрина "свободы, равенства и братства". Любовный треугольник Китнисс немного неуклюже разрешается так, как и положено, когда речь идет о совсем еще юных сердцах. "Голодные игры" закончились (пусть и не блестяще) - всем спасибо, все свободны. Или не свободны. Тут хотя бы не приходится сетовать на неправдоподобие.
