Урановый закон: для людей и страны, во благо и без потерь
Закон о наложении запрета на добычу и переработку урана и тория в стране, который был принят с нарушениями и в угоду уранофобам, может нарушить всю промышленную систему государства. Об этом заявляют специалисты и эксперты горнодобывающей отрасли.
Так это или нет, рассказывает Омурбек Касымбеков, имеющий тридцатилетний опыт работы в геологии и добыче.
- Омурбек Токтогулович, вы проработали очень много лет в угольной промышленности. Каким образом закон об уране может повлиять и на добычу угля?
- Да, более 25 лет я проработал в угольной промышленности и знаю все наши угольные месторождения. В нашей стране условно радиоактивными могут быть даже породные прослойки пластов угля. А уголь, являясь природным абсорбентом, очень хорошо поглощает в себя уран. То есть можно говорить, что уран на контактах угольных пластов, породы содержится и в угле. Единственное, что мы не можем знать – каков процент радиационного фона в нем. А для этого нам необходимы лаборатории, которых сейчас, к сожалению, нет на угольных разрезах и предприятиях. И мы не можем знать с точностью, какой уголь мы в итоге потребляем.
Если радиационный фон в воздухе не превышает 30 мкР/час, а в помещении 60 мкР/час, то беспокоиться не о чем. Небольшое превышение тоже не означает опасность.
В Кызыл-Омполе радиационный фон колеблется в пределах 30-87 мкР/час. А для сравнения радиационный фон вдоль железнодорожной насыпи Балыкчы - Каинды, где щебенка с фоном 87-100 мкР/час. Гранитные плиты на площади Ала-Тоо содержат до 100 мкР/час. Уголь, который привозят на ТЭЦ Бишкека, может содержать до 70 мкР/час. Например, в Кара-Кече этот фон составляет 100-400 мкР/час, а в Мин-Куше на отдельных участках он уже доходит до 2 тысяч мкР/час. На ТЭЦ Бишкека в данное время местными хозяйствующими субьектами поставляется до 400 тысяч тонн угля. Поэтому мне, как специалисту, была непонятна та поднятая волна из-за Кызыл-Омпола.
Последствия принятия данного закона в этом изложении несет отрицательное воздействие. Кумулятивно-разрушительное действие от этого закона КР идет на многие другие законодательные акты, в том числе на Закон "О недрах".
Если его подпишет президент, то это будет большим упущением.
Помимо урана, речь идет и о тории. А это продукты, которые содержатся в комплексе с другими полезными ископаемыми. То есть 59 месторождений с включениями урана и тория можно смело закрывать. Уран может содержаться и в песке, и в цементе. Есть он в Каджи-Сае, Жыргалане, других местах. И получается, что этим законом мы полностью обрубаем свою горнодобывающую промышленность.
Еще раз повторюсь. В Кызыл-Омполе радиационный фон колеблется в пределах 30-87 мкР/час.
Мы работали в таких условиях, где фон превышал от 500 до 2 300 мкР/час. Там я проработал 2,5 года Прошло 28 лет. Чувствую себя отлично. Из того что мы поддались страхам, мы не смогли увидеть, что воздействие от принятия закона идет почти на все угольные разрезы. Причем это воздействие несет негативный оттенок в топливном обеспечении страны
- Вы считаете, что в этом документе содержится определенный умысел?
- Да. Когда в стране идет борьба с коррупцией, происходят значительные положительные сдвиги, принятие этого закона, на мой взгляд, напрямую создает коррупционный подход: считаю, что в этом вопросе есть чей-то интерес.
Принятие закона о запрете разрабатывать ураносодержащие месторождения вынудит ТЭЦ перейти на казахские сорта угля, что сыграет на руку участникам коррупционной схемы.
К тому же, помимо потери горнорудной отрасли, мы также совершаем ошибку и в отношениях с инвесторами и защитой их инвестиций То есть они вложились, проводили исследования, выполняли все обязательства, отчисляли налоги, помогали местному населению – и мы им теперь выдвигаем этот закон. Многие считают, что так мы сохраним свои недра. Нет, это не верно, мы их так потеряем. При таком нерациональном подходе в итоге земля постепенно начнет заражаться, и использовать ее уже мы не сможем. То есть обманчиво действуя себе во благо, мы можем нанести больше вреда.
Еще одно стоит отметить - если даже предположить, что закон вдруг заработал, то мы можем получить иски не только от этой одной компании, но и множества других. Причем они включат не только затраты, но и упущенную прибыль.
И если все эти компании вдруг разом подадут в суд, помимо долга мы получаем не только огромные иски от компаний, но и то, что потеряем уникальный комбинат, флагман большой и значимой промышленности Кыргызстана, с прекрасной историей, специалистами и технологией работы. Закрыть легко, а как мы будем рассчитываться с долгами, если у нас практически нет экспортоориентированного производства?! И все это из-за того, что не прислушались к специалистам.
- Кроме исков, какие могут будут экономические потери для страны?
- Себестоимость угля при открытых горных работах Казахстана составляет 12-15 долларов, плюс транспортировка – 10 долларов. Итого 25 долларов. А мы получаем уголь из Казахстана по 56 долларов. Тогда как отечественные субъекты поставляют по 38 долларов. В случае срабатывания закона в этом направлении мы должны будем покупать тепловую энергию по 3,26 сома. Но населению ее поставляют по 0,77 сома, а предприятиям – по 2,16 сома. Поскольку 70 процентов энергии потребляет население, "Электрические станции" - банкрот. Долг уже превысил 8 млрд сомов. Ведутся разговоры о повышении тарифов, что очень печалит население.
Урановый запас Кыргызстана – это 406 тыс. 372 тонны в 308 точках. По объему этого элемента наша страна занимает одно из первых мест в мире. Его продажа могла бы принести государству огромные деньги.
В частности, Кызыл-Омпольское месторождение могло бы приносить очень весомую прибыль стране. Это редкоземельные металлы, титаномагнетиты, цирконий и другие минерально-сырьевые ресурсы
- Тогда надо отменить закон?
- Я не призываю к кардинальным мерам. Запретить то и разрешить это. Я хочу донести до людей, принимающих решения, до общественности, что надо находить конструктивный подход. Необходимо заслушать отчет комиссии, организовать круглый стол, дать высказаться специалистам, прислушаться к экспертам. Проанализировать все не спеша и создать законы и подзаконные акты, которые регулировали бы геологоразведку и разработку урано-торие-содержащих месторождений. Ввести ограничительные меры, жесткие регламенты и установить неусыпный контроль.
Подумать, что изменить, какие нормы переработать, но сделать такой закон, который бы учитывал мнения всех знатоков проблемы и работал бы на благо людей, без потерь для страны.
Доработать закон так, чтобы он работал на благо страны, чтобы он основывался на экспертном мнении, а не на различных необоснованных страхах. Необходимо изменить сознание общества и его отношение к подобным проблемам, а также добиться большей эффективности в исполнении законов, защищающих интересы страны.
