Когда домашний тиран - женщина. Мужчины, которые стали жертвами семейного насилия
"Я не верю, что она нечаянно уронила на него казан с кипящим маслом. Она это сделала специально. Обварила ему ноги. Он, конечно, говорит, что это несчастный случай. Потому что интеллигентный, добрый и семья для него важнее всего. А она думает только про деньги".
С Назирой мы познакомились в ожоговом центре, она привезла сюда брата и не находила себе места – ходила от стенки к стенке, держась за сердце. Невестка Назиры была вместе с мужем на процедурах, Назиру на процедуры не пустили.
"Она даже при мне унижает его, говорит, что он не мужик, раз не может делать деньги. Сама ни одного дня не работала, сидит на шее, по салонам только ходит. Пока у него был бизнес, пылинки с него сдувала, а вот сейчас проблемы, и она показала себя. Один раз даже из дома его выгнала. Он неделю жил у нас".
Увидев брата и невестку Назиры, я подумала, что совсем не разбираюсь в людях. Мне сложно было представить, чтобы миниатюрная, заботливая брюнетка в брючном костюме могла делать то, о чем рассказывала Назира.
Чужая семья – потемки, копаться в грязном белье чужой семьи – последнее дело, но, чтобы понять, что происходит на семейных фронтах наших сограждан, можно обратиться к статистике.
По данным Нацстаткома, за последние десять лет количество случаев насилия в семьях кыргызстанцев увеличилось в три раза! Меня поразили цифры, говорящие о том, что в три раза увеличилось количество случаев насилия, совершаемого в семье как мужчинами, так и женщинами.
По словам руководителя ОФ "Мужчины против насилия" Марата Алиаскарова, увеличение числа случаев домашнего насилия в статистике объясняется рядом факторов. Во-первых, люди стали заявлять о своих правах и бороться с насилием, во-вторых, экономическая ситуация сказалась на благосостоянии общества и отношениях в семье.
"Во-первых, за последние пять лет со стороны неправительственного и государственного сектора в нашей стране немало было сделано для того, чтобы на законодательном уровне решить вопрос с защитой прав человека. Если раньше общество молчало, то теперь, когда законодательная часть меняется к лучшему, многие наши граждане стали сообщать о случаях домашнего насилия, стали жаловаться, требовать соблюдения своих прав. Официальная регистрация преступлений, таким образом, увеличилась. Когда человек начинает осознавать свои права и противостоять насилию, картина меняется. И, во-вторых, за последние 10-15 лет, начиная с первой революции, наше общество стало очень финансово уязвимо, и на этом фоне усилились агрессия и насилие в семье и со стороны мужчин, и со стороны женщин", - считает Марат Алиаскаров.
Самый распространенный вид семейного насилия – насилие психологическое - в статистику не попадает.
Оскорбления, унижение, принижение человеческого достоинства, угрозы, отказ в общении, манипуляция детьми - все это психологическое насилие.
При словах "домашнее насилие" мы всегда представляем в роли жертвы женщину, в роли тирана - мужчину. Предположить, что может быть иначе, нам сложно. Когда я изучала тему домашнего насилия и искала кризисные центры для мужчин в нашей стране, многие мои знакомые удивлялись - "помощь мужчинам?"
"Мы привыкли думать, что мужчины сильные. Мальчики с детства слышат, что им нельзя плакать, нельзя жаловаться. Да, мужчина сильнее женщины физически, но психическое здоровье мужчин хрупкое. Им некуда обратиться, им стыдно куда-то обращаться. У нас нет специальных центров помощи для мужчин. В наш центр за все время работы из 100% всех обратившихся было не больше 5% мужчин. Чаще всего проблемы мужчин в семьях – это психологическое насилие со стороны жен. Многие женщины стали хорошо зарабатывать и попрекают этим своих мужей. Один мужчина может справиться с таким давлением, другой нет. Я вам могу сказать, что в нашей стране в три раза больше самоубийств совершают мужчины - семейные и, на первый взгляд, вполне успешные", - говорит руководитель центра "Сезим" Бюбюсара Рыскулова.
В Национальном хирургическом центре имени Мамакеева не принято выяснять, кто и зачем нанес вред здоровью пациента. Здесь спасают жизни, зашивают раны, выхаживают больных. Но, по словам хирурга Нурлана Абдыкадырова, обычно на этапе приема пациента уже ясно, что и как с ним произошло. Нурлан Абласович неоднократно оперировал мужчин, пострадавших от действий своих жен.
Основное орудие женского преступления – кухонный нож. Все происходит за секунды.
"В процессе лечения всплывают какие-то истории. Чаще одна похожа на другую. Вот она стоит на кухне, готовит ужин, а он пришел пьяный или она что-то узнала о его связи на стороне, или что он без ее ведома потратил деньги. Все происходит за секунды. Основное орудие женского преступления – кухонный нож", - рассказывает доктор.
По словам хирурга, мужчины, пострадавшие от действий жен, никогда в этом не признаются. Говорят, упал, неосторожно работал, что угодно придумывают, но никогда не обвиняют своих жен. Даже если родственники знают и требуют наказания для таких женщин, мужья всегда остаются на стороне жен.
Нанесла раны, раскаялась, приносит супы, заботится.
Уже когда привозят пострадавшего, по лицам сопровождающих его людей обычно все понятно. Да и потом сами жены навещают с виноватыми лицами, все же видно. Нанесла раны, раскаялась, приносит супы, заботится.
Социальный портрет семьи, где наиболее распространены случаи домашнего насилия, у медиков и, например, представителей правоохранительных органов заметно разнится. Так, в Национальном хирургическом центре меня уверили, что чаще всего от домашней тирании страдают члены неблагополучных семей с окраин, семьи безработных и необразованных кыргызстанцев. Представители же районных отделов милиции столицы заверили, что домашнее насилие никак не связано с регионом или социальным статусом семьи. Согласно данным Нацстаткома, самый высокий уровень насилия в семье зарегистрирован в Бишкеке и Чуйской области, меньше всего зарегистрированных случаев в Ошской и Джалал-Абадской областях.
В Бишкеке четыре районных отделения милиции. В двух из них мой вопрос о домашнем насилии в отношении мужчин вызвал смех. Люди в форме несколько раз переспрашивали меня, что я имею в виду. После чего начинали упражняться в остроумии, вспоминали "отряды баб особого назначения", говорили, что уважают сильных женщин. Еще в двух рассказали о ежедневной рутине, попросив не указывать имена комментаторов и РОВД.
"То, что творят в семьях женщины, вы себе и представить не можете. На один вызов мы приехали по звонку соседей. Когда приехали, не знали, кого спасать в первую очередь. Женщина в крови, ребенок кричит, муж лежит без сознания. Жена узнала об измене мужа, ударила его по голове табуреткой, перерезала себе вены, ребенка закрыла в ванной. Потом вместе с мужем пришли в отделение, муж уверял, что сам ударился головой. Что у них счастливая семья. Таких историй куча".
"Я не могу вам назвать имя этого человека. Вы часто видите его по телевизору - известная семья. Они с женой уже немолодые. Обеспеченные, известные люди. Вот только он выступал по телевизору, а через день его режет жена. Приезжаем, он в сознании, тут же скорая, тут же жена. Жена помогает врачам, бегает. Знает, что он не будет писать заявление".
"Раньше мы могли хотя бы на 15 суток задержать дебоширов. Пока они были на исправительных работах, с ними проводили беседы, они успевали подумать о своем поведении. Сейчас все, что происходит в семье, относится к Семейному кодексу, там предусмотрен штраф от 20 до 60 тысяч сомов. Побил муж жену или жена мужа, есть заявление, заплатил и живи себе дальше. Но сколько раз у нас случаи были, напишет жена заявление на мужа, потом сама же этот штраф и выплачивает. Или они еще раз из-за этих денег успеют подраться. Самые ужасные вызовы - семейные".
За время работы фонда "Мужчины без насилия" Марат Алиаскаров изучил особенности смены ролей в кыргызстанских семьях.
"Если в молодые годы семейной жизни мужчина позволял себе насилие любого характера по отношению к жене, то в зрелом возрасте все это к нему обязательно вернется. Молодые женщины чаще всего не могут противостоять мужу, его семье, терпят унижения, издевательства. Но в зрелом возрасте они уже обретают статус, у них вырастают дети, которые становятся поддержкой и опорой, вот тогда и начинается обратная ситуация", - говорит он.
Марат Алиаскаров отметил, что смена ролей в кыргызских семьях обычно происходит в возрасте 40-45 лет. По его словам, до 40 лет в поддержке чаще нуждаются женщины, после – мужчины.
По словам психолога Елены Сарал, все созависимые отношения строятся на обмене ролями "жертва-тиран".
"Сегодня один из супругов подавляет, обижает, делает больно, завтра это проделывает второй. Сегодня муж не уделил внимания жене, завтра она весь день будет делать вид, что его не существует. Вырваться из этого порочного круга без помощи специалиста зачастую невозможно. Я рада, что многие женщины это сегодня осознают и идут за помощью", - сообщает психолог.
Домашнее же насилие в отношении мужчин – тема более сложная, табуированная. Елена отметила, что в нашей стране мужчины пока не готовы рассказывать о своих семейных неурядицах даже специалистам.
"Эта тема не то что не обсуждается в социуме, но даже в местах, где специалисты гарантируют конфиденциальность, мужчины не могут открыться. Это настолько стыдно, настолько глубоко на подкорке закреплен стереотип – мальчики не плачут, что искоренить его в ближайшие десятилетия, скорее всего, не удастся. У нас есть четкие установки с детского сада, из семьи: если тебя побила девочка, бить в ответ нельзя, но и рассказывать, жаловаться на то, что тебя побила девочка, тоже нельзя. Мальчик может долго терпеть, но во что выльется его терпение, никто не знает".
Текст и фотографии: Диана Светличная.
