Нужно ли Кыргызстану продавать воду Казахстану и Узбекистану? Мнения
Депутат Дастан Бекешев интересуется, может ли Кыргызстан начать продавать воду Казахстану и Узбекистану?
Напомним, Кыргызстан и Таджикистан находятся в верховьях рек, там, где формируется вода, и мы являемся некоей водонапорной башней, которая предоставляет воду Казахстану и Узбекистану.
В своем Telegram-канале Бекешев напомнил, что с 22 августа Казахстан ввел дифференцированные цены на дизельное топливо.
"Для иностранных грузоперевозчиков это означает, что цена грузоперевозки увеличится и соответственно товары также вырастут в цене. То есть если груз отправляется из КР в РФ и наоборот, то наши грузоперевозчики оказываются в невыгодном положении. Логистика для Кыргызстана "по-соседски" усложняется и становится дорогой.
В Европе столкнулись с засухой, которой не было в последние 500 лет, в КНР высыхают реки и озера. Почему наша вода не может вырасти в цене? Ну так, чисто по-братски?" - уточнил Бекешев.
Редакция Kaktus.media обсудила с экспертами вопрос о том, может ли Кыргызстан рассчитывать на продажу воды соседним странам, расположенным ниже по течению.
Соглашение между странами
Кыргызстан, Узбекистан и Казахстан 30 апреля 1994 года, "признавая социальную, экономическую и экологическую ценность водных ресурсов, придавая важное значение взаимовыгодному сотрудничеству в использовании водных ресурсов и обеспечению надежности и безопасности эксплуатации водохозяйственных сооружений межгосударственного пользования", подписали соглашение об использовании водохозяйственных сооружений межгосударственного пользования на реках Чу и Талас.
Стороны относят к водохозяйственным сооружениям межгосударственного пользования следующие водохозяйственные сооружения, находящиеся в собственности Кыргызстана:
- Орто-Токойское водохранилище на реке Чу;
- обводные Чуйские железобетонные каналы на реке Чу от Быстровской ГЭС до города Токмок;
- Западный и Восточный Большие Чуйские каналы с сооружениями;
- Чумышский гидроузел на реке Чу;
- Кировское водохранилище на реке Талас.
В договоре отмечается, что Кыргызская Республика, в собственности которой находятся водохозяйственные сооружения межгосударственного пользования, имеет право на компенсацию стороной-пользователем этими сооружениями необходимых расходов, обеспечивающих их безопасную и надежную эксплуатацию.
Проще говоря, Казахстан и Узбекистан платят Кыргызстану за использование сооружений, а не за саму воду.
Воду мы не продаем
Заместитель директора службы водных ресурсов Абдыбай Джайлообаев заявил, что Кыргызстан воду не продает и в мире нет такой практики.
"Те три тыйына, которые платят фермеры, это плата за услуги поставки воды, а продажа самой воды не осуществляется", - отметил он и порекомендовал обратиться по данному вопросу в Министерство энергетики.
В пресс-службе Минэнерго также сообщили, что Кыргызстан взаимодействует с соседними странами в рамках товарообмена электроэнергией, при этом дополнительный спуск воды им не осуществляется.
Нужно ли продавать воду?
Исполнительный директор регионального горного центра Центральной Азии Исмаил Даиров считает, что это очень сложный, деликатный вопрос.
- Он давно встает, его еще в 90-х годах поднимал Турдакун Усубалиевич (первый секретарь ЦК Коммунистической партии Киргизской ССР. - Прим. Kaktus.media). Он говорил, что у нас богатые водные ресурсы и нам надо поставить вопрос о плате за воду. Но это вызывает острую негативную реакцию со стороны нижерасположенных стран, наших соседей, Казахстана и Узбекистана, потому что они привыкли бесплатно получать эту воду.
В области международного водного права тоже ведутся дискуссии экологов и юристов о том, чтобы признать воду товаром, а любой товар имеет свою цену, как та же нефть.
Здесь необходимо применять другую концепцию - экосистемные услуги. И это можно было бы проводить в рамках нашего участия в Международном фонде спасения Арала (МФСА). Но у нас абсолютно нет понимания этих вещей. И это надо проводить на профессиональном, компетентном уровне, системно и последовательно. Наша горная система оказывает экосистемные услуги, аккумулирует воду.
На консультационной встрече глав государств президент Садыр Жапаров сказал, что Кыргызстан не получает компенсационных механизмов. Но это пишут наши мидовцы, которые ни черта не понимают в этих вещах. А компенсационные механизмы нужно очень аккуратно, грамотно, системно вводить на уровне договоров, рабочих групп. А у нас этого нет: мы изолировались, заморозили свое членство в МФСА. Сколько я об этом писал, но как об стенку горох! Это был изначально неверный подход.
Нужно договориться об условиях с участием юристов в области экологического и водного права, заключить соглашение. Это должен координировать МИД. Но компетентных специалистов все меньше и меньше становится.
В разных регионах мира идут войны за воду. В Европе есть понимание таких договоров. Например, по рекам Рейн и Дунай. Такие же проблемы с трансграничными водными ресурсами есть и в Юго-Восточной Азии. Реки протекают через несколько стран. Необходимо наличие доброй воли всех стран, а не в одностороннем порядке: "Давайте платите нам, иначе мы перекроем вам воду!"
Повторюсь, это очень щепетильная проблема, и каждое неправильно сказанное слово может привести к негативным последствиям: наши соседи очень внимательно следят за всеми посылами и идеями. Узбекистан и Казахстан очень болезненно относятся к идее платы за воду. Но если мы грамотно, постепенно будем об этом говорить, а они понимают, что идет сокращение водных ресурсов, а вода необходима, то вопрос может сдвинуться.
В свою очередь экс-министр сельского хозяйства и мелиорации Тилек Токтогазиев считает, что плату за воду необходимо вводить.
- Воду нужно рассматривать как товар. Это позволяет международная практика: ряд стран воспринимают воду как товар. Нужно установить тариф и по нему сбрасывать воду.
Почему это важно? Возьмем реку Чу. Она является трансграничной. 42% воды должно уходить в Казахстан, 58% оставаться в Кыргызстане. Но это соглашение было закреплено еще в советские времена, и мы до сих пор работаем по нему. Наша задача сейчас - полностью пересмотреть соглашения и предложить казахской и узбекской стороне заключить новые договора.
Это можно сделать в одностороннем порядке, говоря о том, что мы используем свои земельные ресурсы. Например, около 29 тыс. га плодородных земель залито водой для того, чтобы создать Токтогульское водохранилище. По сути мы заготавливаем воду для фермеров из Узбекистана и Казахстана. Мы используем для этого собственные плодородные земельные участки, огромную территорию.
Наша земля также используется под Орто-Токойское водохранилище. Поэтому есть все основания для того, чтобы воду воспринимать как товар.
Думаю, сейчас и Казахстан, и Узбекистан будут рады пересмотреть условия соглашения, потому что они тоже понимают, что в ближайшее время на фоне этого могут возникнуть напряженные отношения. Международные аналитики еще в 2008 году прогнозировали высокую вероятность межгосударственных конфликтов из-за дефицита воды к 2025 году. И последняя тенденция таяния ледников показывает, что это действительно может произойти. И нам уже сейчас нужно достичь все эти договоренности.
Если сейчас страны не зафиксируют тариф, то дальше экономический вопрос может перерасти в очень острый политический. И тогда не избежать конфликта.
На те деньги, которые бы платили Казахстан и Узбекистан за воду, ежегодно Кыргызстан мог улучшать инфраструктуру, состояние водохранилищ, сделать так, чтобы было меньше потерь, строить новые каналы, ремонтировать старые.
Если мы возьмем реку Чу, то там порядка 300 млн кубов ежегодно просто уходят под землю на участке Кемина. Там нам нужно построить второй обводной Чуйский канал. Участок составляет всего 15,5 км. Но он позволит увеличить приток воды на 300 млн кубов. Это очень большой объем. Сейчас же до Западного БЧК доходит максимум 60 кубов в секунду. После строительства обводного канала объем воды увеличится до 140 кубов, то есть практически в 2,5 раза. Оттуда вода поступает до Кайынды, Панфиловского района. В данный момент Панфиловский и Жайылский районы очень сильно страдают от дефицита воды. До них вода просто-напросто не доходит в нужном объеме.
Пару дней назад президент Узбекистана Шавкат Мирзиёев определил пять приоритетных направлений для своей страны. И одним из направлений является проблема воды. То есть водный вопрос для них сейчас тоже важен.
Когда я был министром сельского хозяйства, у нас готовилась встреча с правительством Казахстана. К нам на рассмотрение пришел состав делегации, но представителей Минсельхоза туда не включили. Я заблокировал это решение, потому что рассматривать водный вопрос без уполномоченного государственного органа нельзя. Но через пару дней после этого правительство поменялось, и туда я не вошел. На то межправительственное заседание я со стороны Кыргызстана готовил предложение, чтобы пересмотреть межправительственное соглашение, потому что оно морально устарело. Чтобы предотвратить переход данного вопроса в острый политический, международный вопрос, важно это сделать уже сейчас. На самом деле мы уже опаздываем: надо было его давно поднимать.
Казахская и узбекская стороны уже готовы. Я с некоторыми экспертами этих стран разговаривал, и они говорили, что они готовы к пересмотру соглашения и это прежде всего в их интересах. И я не понимаю, почему наш кабмин боится своей тени. Он не должен бояться: Кыргызстан - суверенное государство, и мы не должны опасаться отстаивать собственные интересы и интересы наших фермеров.
Вода - самый ценный ресурс XXI века. В свете глобальных экологических проблем, изменения климата, дефицита поливной и питьевой воды мы должны использовать воду как один из основных рычагов в реализации региональной политики. Мы ни в коем случае не должны стесняться этого, наоборот, если они будут шантажировать, как-то давить, для нас вода - основной рычаг давления на наших соседей. Но лучше переговоры вести в дружественной атмосфере. Ведь от нашей воды зависят жизни и доходы сотен тысяч фермеров из Узбекистана и Казахстана. Для них это очень острый вопрос, взрывоопасная тема, но опять-таки если его сейчас не рассматривать, дальше будет только тяжелее.
Это вопрос и продовольственной безопасности. Последние два года показывают: это очень острый вопрос. На другие вещи мы можем даже не обращать внимания, ведь вода - это база сельского хозяйства, без которой невозможно растениеводство и животноводство. Также надо опираться на международную практику. Нашим чиновникам необходимо детально изучить использование трансграничных рек. Во многих странах получатели воды платят за нее как за товар.
Стоимость воды должна складываться из затрат на содержание инфраструктуры и капитальных расходов на строительство новых каналов и водохранилищ. Исходя из этого можно выстраивать ценовую политику.
Наши фермеры оплачивают официально государству за один кубометр воды 3 тыйына. Есть ассоциация водопользователей, которая надбавку еще дает. В зависимости от региона это может быть 10, 15, 5 тыйынов.
Но в целом государству поступают средства от каждой тонны воды. Так почему же наши соседи не должны платить, если даже наши фермеры платят? И соответственно цена для Казахстана и Узбекистана должна быть выше.
Кыргызстан - водонапорная башня для региона. Мы для них создаем условия, заготавливаем воду и спускаем ее, когда им нужно. Для этого мы должны получать справедливую компенсацию.
