Как распадался Союз. Аскар Акаев дал большое интервью о событиях августа 1991 года
Первый президент Кыргызстана Аскар Акаев дал интервью российскому телеканалу RT, в котором рассказал о своем виденье событий августа 1991 года. По мнению беглого президента, Союз между республиками на тот момент можно было сохранить в новом формате, однако все перечеркнул путч ГКЧП. Аскар Акаев также рассказал о первых годах независимости Кыргызстана.
- После провала путчистов среди москвичей как система опознавания "свой-чужой" ходил вопрос: "Где ты был 19 августа?" Где вы были 19 августа 1991 года? Как узнали о том, что происходит в Москве?
- Утром 19 августа я был дома. Это был воскресный день, и к тому же мы как раз собирались лететь в Москву, поскольку на следующий день, 20 августа, была назначена процедура подписания нового союзного договора.
И вдруг звонит мой вице-президент Герман Кузнецов и говорит, что в Москве происходят непонятные события, о которых нас хочет оповестить председатель Комитета безопасности Киргизской ССР генерал Джумабек Асанкулов.
Я сразу выехал в Дом правительства. Генерал сообщил нам: "Вся власть в стране перешла в руки ГКЧП. Вы обязаны подчиняться ему и исполнять все, что будет указано с его стороны. Я назначен контролировать соблюдение всех этих действий".
- От кого Асанкулов получил такие полномочия?
- Генерал Асанкулов был одним из ближайших соратников председателя КГБ СССР Владимира Крючкова, который был в руководстве ГКЧП.
В конце 1990-го - начале 1991 года Крючков пригласил меня к себе и порекомендовал Джумабека Асанкулова как опытнейшего и мудрого генерала, который будет хорошим председателем республиканского КГБ и моим надежным старшим товарищем, поскольку у меня мало опыта руководящей работы.
Раньше Асанкулов работал начальником отделов КГБ СССР по Пакистану и Афганистану. Это был профессиональный разведчик. Лет на 10-15 старше меня. Я принял это предложение.
Но в тот день 19 августа его приказной тон, что я должен выполнять все указания ГКЧП, а он будет это контролировать, очень сильно задел меня. Я сразу ответил: "Товарищ генерал, пока в республике я избранный президент, командую я. А вас я отстраняю от должности и назначаю на этот пост моего вице-президента Германа Кузнецова".
И сразу же говорю Кузнецову: "Поезжайте вместе с генералом Асанкуловым, принимайте руководство и контроль над комитетом". Так мы взяли 19 августа с утра контроль над республиканским комитетом госбезопасности, который, конечно же, был на стороне ГКЧП.
- Что предшествовало этому дню? Как шла подготовка к 20 августа, когда было намечено подписание нового союзного договора?
- За три дня до этого, 16 августа, Михаил Сергеевич Горбачев звонил мне из Крыма и спрашивал о настроении соседних президентов, моих коллег по Центральной Азии. А я общался перед этим с президентами Казахстана Нурсултаном Назарбаевым и Узбекистана Исламом Каримовым. Узнал, что они настроены позитивно, все собирались 19-го лететь в Москву.
- Какую позицию вы заняли по отношению к происходящему?
- Члены ГКЧП объявили, что в связи с болезнью президента и невозможностью им исполнять свои обязанности руководителя они берут власть в свои руки. Я в беседе с Михаилом Сергеевичем слышал, что он был полон энергии и настроен весьма оптимистично. Поэтому сразу осознал, что это путч, и выступил с осуждающим заявлением в тот же вечер, 19 августа.
У меня были наилучшие отношения и с Михаилом Сергеевичем Горбачевым, и с Борисом Николаевичем Ельциным.
Кстати, последняя поездка Горбачева по стране, уже после путча, 22 ноября 1991 года, была в Кыргызстан. И первый визит Ельцина после его избрания на пост президента РСФСР тоже был в Кыргызстан, 21 июля 1991 года, буквально за месяц до ГКЧП. Мы с Борисом Николаевичем обсуждали, что вокруг Михаила Сергеевича складывается оппозиция из числа партноменклатуры и военных, которые могут мешать подписанию нового союзного договора. Мы договорились, что будем поддерживать друг друга.
- Как случилось, что, желая сохранить СССР в прежней форме, ГКЧП привел его к полному развалу?
- Я считаю, что ГКЧП сыграл абсолютно роковую роль. Именно путч перечеркнул подписание нового союзного договора, который, по моему мнению, был очень добротным документом. Это был потрясающий, хотя и компромиссный договор. Был шанс сохранить, трансформировать Союз. А ГКЧП сорвал этот процесс.
Хотя я, например, хорошо знал маршала Язова и не думаю, что он желал чего-то плохого своему народу, за который он воевал всю жизнь. Он искренне заблуждался и не понял, что время ушло вперед, что СССР требуется обновление.
- И даже название оставалось прежним. Что изменилось после путча?
- Да, по договору, который мы должны были подписать 20 августа 1991 года, даже аббревиатура "СССР" сохранялась. А после путча название стало другим, как и его суть - Союз суверенных государств.
До путча авторитет президента СССР Михаила Горбачева был еще значительным, и ему удалось добиться компромисса с руководителями республик в союзном договоре по части распределения полномочий. После августа он, как говорят на Западе, стал хромой уткой.
Авторитет президента РСФСР Бориса Ельцина, наоборот, взлетел на космическую высоту. И уже он диктовал условия, когда началась работа уже над новым договором. Тот новоогаревский документ, подготовленный к 20 августа, уже не устраивал в первую очередь лидеров славянских республик: России и Украины.
Леонид Кравчук объявил, что ему нужно спросить народ Украины о независимости, и назначил референдум на 1 декабря. Тем не менее к 25 ноября мы завершили работу над последним вариантом, который получил аббревиатуру "ССГ" - Союз суверенных государств. Он не зависел от того, что ответили бы украинцы на референдуме, и Кравчук был согласен на такой союз. В нем оставалось еще и призрачное место для центра, для Михаила Горбачева. Для него это был единственный шанс.
- Что помешало этому?
- Этот шанс был перечеркнут уже в ходе Беловежской пущи, где лидеры славянских республик упразднили Советский Союз как геополитическую единицу.
- На подписание Беловежских соглашений между Ельциным, Шушкевичем и Кравчуком был приглашен и Назарбаев, но он туда не полетел. Вас приглашали в Беловежскую пущу?
- Нет, туда никого, кроме Назарбаева, не приглашали. Более того, Назарбаева тоже пригласили в самый последний момент, полагая, что с участием Казахстана это решение будет более весомым, поскольку из центральноазиатских республик Казахстан был лидером. Но Назарбаев прилетел в Москву, посоветовался с Горбачевым и дальше уже не поехал.
Хотя сам Горбачев тоже не знал, что будет подписана декларация об упразднении Советского Союза. Ведь Ельцин, когда направлялся в Минск, информировал Горбачева о том, что он поедет уладить с Кравчуком оставшиеся спорными вопросы по ССГ. А на самом деле они приняли прямо противоположное решение о расформировании СССР и образовании СНГ - Содружества независимых государств. Вот так это было.
Я говорил с Назарбаевым. Он тоже не знал, что будет принято решение о расформировании СССР. До последнего дня лидеры центральноазиатских республик продолжали верить в принятие договора ССГ. Это их вполне устраивало.
- Что хотели получить лидеры центральноазиатских республик?
- Полную кадровую и экономическую самостоятельность. И Горбачев еще при работе над первым договором в Ново-Огареве весной согласился с этим.
Михаил Сергеевич отдал эти две важнейшие функции республикам. Они получали право назначать все кадры, включая премьер-министров, спикеров, парламентов и т. д., без согласования с Москвой. Союзу отдавались такие функции, как внешняя политика, оборона, военно-промышленные комплексы, на которые опираются оборона и научно-технический прогресс. Вот на такой основе был найден компромисс.
В договоре по ССГ эти полномочия еще больше урезались в пользу республик. За центром оставались какие-то призрачные, номинальные функции. И даже на это был согласен Михаил Горбачев.
- Вы считаете, что принятие республиками суверенитета не раскачало бы СССР окончательно?
- Я знал настроение всех президентов, которые потом руководили еще лет 15-20 бывшими союзными республиками. Центральноазиатские республики вплоть до последнего дня, до 8-9 декабря, были за сохранение Союза.
Я помню, когда 10 декабря, после Беловежской пущи, мне позвонил Назарбаев и сказал: "Славянские государства создали Славянский союз. Как нам быть, что делать? Как твое мнение?" Я говорю: "Нам надо держаться славян, куда мы без славян?" Он сказал: "Да, я так же полагаю, нам надо собраться".
13 декабря в Ашхабаде собрались центральноазиатские лидеры. Все единодушно считали, что надо держаться Москвы, России. Платформа была сформулирована Назарбаевым. Я считаю, что его роль в этом велика, он взял в свои руки эту инициативу. И 21 декабря в Алма-Ате была подписана декларация о создании СНГ, расширении содружества славянских республик.
До августа настроений, что нам нужен абсолютный суверенитет, вплоть до развала СССР, не было даже у президента Украины Кравчука. Он хотел незалежности, но он соглашался на ССГ - Союз суверенных государств, который не состоялся.
- Когда Горбачев объявил о своей отставке 25 декабря 1991 года и был спущен флаг СССР, вы остались руководить Кыргызской Республикой. Какие процессы происходили в вашей стране, кроме смены названия на Кыргызстан?
- Первые годы - это было трудное время. Уже под конец 1980-х годов Советский Союз и все республики столкнулись с экономическими проблемами, дефицитом продовольствия и предметов первой необходимости. С распадом СССР все усугубилось: начался разрыв производственных цепочек, промышленных связей. Заказы перестали поступать, рабочий класс остался без работы, без средств к существованию. Поэтому в начале 1990-х годов мы в основном были заняты решением хозяйственных проблем.
Мой первый визит в конце 1991 года был в Турцию, чтобы привезти несколько десятков тысяч тонн зерна. В стране не было даже хлеба. Магазины были пустые. Нужно было решать жизненно необходимые проблемы.
К тому же в 1989-1990 годы практически во всех республиках прошли межэтнические конфликты с тяжелыми кровавыми последствиями. В Кыргызстане 1990 год был отмечен кыргызско-узбекским конфликтом, который привел к тяжелейшим последствиям в Ошской области на юге республики.
Начался отток интеллигенции, наиболее грамотной высококвалифицированной рабочей силы с крупнейших заводов - основных производителей товаров. Русские начали уезжать в Россию, немцы - в Германию.
Но самыми главными были эти две проблемы - накормить народ и уладить последствия межэтнических конфликтов. Поэтому мы были заняты чисто внутренними вопросами.
- Как вы подошли к решению межэтнических вопросов?
- После хозяйственных проблем моим первым делом была выработка стратегии "Кыргызстан - наш общий дом". В рамках этой концепции мы начали строить новые школы в Ошской области для узбеков. Также я много времени и сил отдал для того, чтобы в Конституции закрепить официальный статус русского языка. Россия и лично Борис Ельцин мне в этом очень сильно помогали.
Я очень рад, что до сих пор в Кыргызстане статус русского языка узаконен, он является официальным.
- Вы сами пришли в политику из науки. А ваша супруга, может быть, единственная первая леди, у которой есть ученая степень. Это так?
- Мы оба получили образование в Ленинграде. Она инженер по образованию, профессор точной механики, была преподавателем во Фрунзенском политехническом институте.
Конечно, она вообще рождена была для искусств, она поклонница классической музыки и живописи. Но тогда, в советскую эпоху, в 1960-е годы, было модно быть инженером. А сейчас России не хватает инженеров и высококвалифицированных рабочих, чтобы возрождать индустрию, новую промышленность. А тогда даже девушки с удовольствием шли на инженерные специальности и получали прекрасное образование.
- Как строились отношения между бывшими соседями, ставшими державами?
- СНГ - Содружество Независимых Государств - тогда сыграло колоссальную роль. Мы все встречались. Я считаю, у меня были достаточно ровные, хорошие отношения со всеми. Мы дружили с первым президентом Армении Тер-Петросяном. Многому учились, особенно в реформировании сельского хозяйства. У нас с ним были близкие стратегии.
Россия нам помогала масштабным образом, хотя и сама решала очень много серьезных проблем. Прежде всего это были энергоресурсы по приемлемым ценам. Кроме того, мы получали много и другой помощи от России. Это позволило нам пережить первые трудные годы после распада СССР.
В 2000 году в Кремле мы подписали с Владимиром Путиным договор о вечной дружбе, союзничестве и партнерстве. Это первый документ такого высокого уровня, который задал тон для XXI века. Я сегодня очень рад и счастлив, что Кыргызстан продолжает эту традицию.
В 2023 году был визит президента Кыргызстана Садыра Жапарова с участием в Параде Победы 9 мая в Москве. Мы все были очень рады этому. Это новый шаг вперед.
А сейчас все с огромным энтузиазмом ждут официального визита Путина осенью в Кыргызстан. Это связано с 20-летием открытия авиабазы в Канте в 2003 году.
- Как была открыта эта авиабаза?
- В 2001 году, когда весь мир практически поддержал США в походе против международных террористов в Афганистане, мы предоставили американцам временную базу в "Манасе", в гражданском международном аэропорту. Они обещали, что через полгода, как расправятся с террористами, базу освободят. Все-таки это гражданский порт изначально. Но потом процесс выхода затянулся. И Китай волновался по этому поводу, что задерживаются американцы и натовцы со своей авиацией в Центральной Азии.
И мы решили, что это нельзя так просто оставить, поэтому инициировали открытие авиабазы в Канте. И в этом году как раз 20 лет.
