Миллион долларов за доклад. 60 лет назад закончился культ личности

60 лет назад, 24 февраля 1956 г. Никита Сергеевич Хрущев приступил к чтению доклада "О культе личности и его последствиях". Ни один доклад ни до, ни после не был таким важным, переломным событием в жизни коммунистического движения и советского общества.

Сошлюсь на живое свидетельство очевидца того события. В июне 2000 г. академик Александр Яковлев, один из инициаторов и идеологов перестройки, вспоминал: "По масштабности, кардинальности и опасности для системы "секретный доклад" Хрущева был взрывным, поворотно-историческим. В нем прозвучали слова о тех злодеяниях и преступлениях против советского народа, которые были совершены Сталиным, слова, практически изменившие ход мировой истории. Сказанное Хрущевым повергло меня в глубокое расстройство, если не в отчаяние. Его слова отвергали все, чем я жил, переворачивали душу (...) Шок был невообразимо глубоким. Особенно от того, что на этот раз нам официально сообщили о преступлениях "самого" Сталина".

Потрясение было столь велико, что несколько человек почувствовали себя плохо, их в полуобморочном состоянии выводили из зала, а некоторых даже выносили на носилках.

Зачитывался доклад в обстановке строжайшей секретности, Хрущев выступал за плотно закрытыми дверями, доступ в зал был наглухо перекрыт не только для прессы, но даже для руководителей многочисленных делегаций "братских партий". Делегатам было категорически запрещено делать какие-либо записи. Как заявил в конце доклада Хрущев: "Мы должны со всей серьезностью отнестись к вопросу о культе личности. Этот вопрос мы не можем вынести за пределы партии, а тем более в печать. Именно поэтому мы докладываем его на закрытом заседании съезда. Надо знать меру, не питать врагов, не обнажать перед ним наших язв".

Однако скрыть сам факт выступления первого секретаря ЦК партии с разоблачением и осуждением культа личности Сталина оказалось невозможным. Ведь доклад слушали сотни людей. Буквально на следующий день о нем, пусть шепотом, заговорили в Москве. 16 марта о "секретном докладе" советского лидера заговорила американская пресса, день спустя более подробно на эту тему выступило английское информагентство "Рейтер".

Едва узнав о "закрытом докладе" Хрущева, директор американского ЦРУ Аллен Даллес публично заявил: "Даю за текст доклада миллион долларов! Это будет первый гвоздь в гроб коммунизма".

О том, что это были не пустые слова, свидетельствует то, что на спецоперацию по его "добыче" ЦРУ, действительно, выделило один миллион долларов. Аккркдитованные в Москве западные дипломаты, а также нелегальные закордонные разведки с небывалым рвением охотились за полным текстом документа. А западные политики и "советологи" скрупулезно анализировали, детально обсуждали и на все лады комментировали опубликованную по следам съезда в газете "Правда" редакционную статью "Почему культ личности чужд духу марксизма-ленинизма".

Охота ЦРУ за текстом доклада очень скоро увенчалась успехом. Уже 4 июня он был опубликован в "Нью-Йорк таймс", а два дня спустя в парижской "Монд". Весьма примечательно, что в СССР доклад появился в открытой печати лишь по решению Политбюро ЦК в третьем номере журнала "Известия ЦК КПСС" за 1989 г. Спустя 33 года.

По поводу того, как произошла "утечка" на Запад главного советского секрета того времени, в разные годы выдвигались различные версии.

Известно, что по распоряжению Хрущева семь экземпляров доклада с грифом "совсекретно" были направлены руководителям правящих партий соцстран Восточной Европы. К ним прилагались жесткие инструкции, допускавшие для ознакомления лишь ограниченный круг высших руководителей.

Однако не секрет, что последние годы жизни Сталина были отмечены жестоким его противоборством с лидером Югославии Иосипом Броз Тито, который, несомненно, был заинтересован в том, чтобы его непримиримый и ярый антагонист был публично и широко разоблачен в злодеяниях против собственного народа. Бытовала также версия, что агентам западных разведывательных служб, орудовавшим в Москве под прикрытием дипломатических и иных миссий, все же удалось раздобыть копию доклада в самой столице. Самым серьезным образом на пальму первенства в этом, имевшем широчайший общественный резонанс, деле претендовала, ссылаясь на собственные источники, и западногерманская разведка.

Но в 1990 г. газета "Вашингтон пост" сообщила о детективной истории, которую многие политологи сочли наиболее правдоподобной.

Один из семи экземпляров доклада был направлен руководству Польской объединенной рабочей партии (ПОРП). Репортер польского информагентства "ПАП" Виктор Граевский находился в приятельских отношениях с секретаршей Эдварда Охаба, бывшего в марте-октябре 1956 г. первым секретарем ЦК ПОРП. Журналист уговорил свою подругу вынести на короткое время копию доклада из здания ЦК. Приятель Грановского, израильский дипломат в Варшаве, сделал фотокопию всех 58 страниц документа и переслал пленку на родину. А тогдашний премьер-министр Израиля Бен-Гурион, зная, какой интерес проявляют к докладу его американские друзья, передал доклад в администрацию президента Д. Эйзенхауэра.

В СССР после съезда текст доклада зачитывали по всей стране на закрытых партийных собраниях. Подавляющее же большинство населения вынуждено было питаться слухами.

Осудив культ личности Сталина, тиранию и авторитаризм, Хрущев в значительной мере сохранил созданную им систему. Реформатор не поколебал ни одного из краеугольных камней сталинских традиций партийного руководства. Более того, в последующем он сам не устоял перед соблазном узурпации власти, возвеличивания собственных заслуг и воспевания своей личности.

Конъюнктурные прилипалы, откровенные льстецы и подхалимы утопили его в море лести и восхвалений. Хрущев оказался падким на власть, на высокие посты, высшие государственные награды, звания, премии.

Примечательно, что на заседании Президиума ЦК 13-14 октября 1964 г., где решался вопрос о его освобождении со всех постов "по собственному желанию", в числе обвинений были названы, сосредоточение власти в одних руках, непомерное самомнение, игра в вождизм, создание культа личности Хрущева.

Кстати, в период "оттепели", последовавшей вслед за ХХ съездом и начавшей замораживаться в последние годы правления Хрущева, Михаилу Шолохову приписывали фразу о Сталине: "Конечно, был культ, но была и личность". Чуть позже менее известный писатель придал этой фразе законченность, добавив: "Позже мы увидели культ без личности".

После отправки Хрущева на пенсию в политическом словаре появилось новое и часто применяемое в печати и выступлениях новоявленных руководителей партии слово "волюнтаризм". Применялось оно, как правило, по отношению к опальному Никите Сергеевичу.