Залог вместо ареста помог бы разгрузить СИЗО и пополнить бюджет. Мнение юриста
Процент применения судами меры пресечения в виде залога составляет всего 0,03% от общего количество материалов об избрании мер пресечения, поступивших в суды первой инстанции 2019 году. Но государство тратит значительные денежные ресурсы из республиканского бюджета на содержание следственно арестованных лиц. Почему судами не используется механизм залога? Об этом рассуждает адвокат Тимур Карабаев.
По официальным данным Верховного суда КР за 2019 год, судами первой инстанции было рассмотрено всего 6 934 судебных материала об избрании меры пресечения. Из которых 5 155 судебных материалов относились к избранию меры пресечения в виде заключения под стражу, что составляет (74,4%). По ним было удовлетворено 4 677 ходатайств об избрании меры пресечения в виде заключения под сражу, то есть (90,7%), и отказано по 458, то есть (8,9%). При этом судами в 2019 году при решении вопроса об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу ни разу не была применена иная мера пресечения как залог.
Кроме этого, в 2019 году из 6 934 судебных материалов об избрании меры пресечения непосредственно по ходатайствам правоохранительных органов об избрании меры пресечения в виде залога судами было рассмотрено всего два судебных материала, что составляет (0,03%).
Есть ли в этом коррупционный интерес органов следствия, ГСИН и суда, мы не знаем, но удивляет, что суды, имея в своих руках данный инструмент, практически его не используют. Хотелось бы рассмотреть данный вопрос в деталях.
Введенный в действие в 2019 году Уголовно-процессуальный кодекс ввел более усовершенствованные основания и условия для применения залога.
К примеру:
- применение залога допускается по всем категориям преступлений, в том числе и проступкам;
- определены минимальный и максимальный пределы суммы залога;
- размер залога определяется из суммы, слагаемой из размера причиненного ущерба и степени тяжести преступления.
Иными словами, УПК закрепил институт залога именно как альтернативу заключению под стражу по всем категориям преступлений (в первую очередь по экономическим преступлениям).
В статье 114 УПК устанавливается, что "залог - денежная сумма, вносимая подозреваемым, обвиняемым либо другим лицом на специальный счет уполномоченного государственного органа в качестве гарантии не совершения подозреваемым, обвиняемым действий, перечисленных в статье 107 Кодекса".
При этом в ст. 107 УПК перечислены следующие действия:
1) сокрытие от органа, осуществляющего досудебное производство, или суда;
2) воспрепятствование ведению досудебного производства и разбирательству дела в суде;
3) продолжение занятию преступной деятельностью.
В связи с этим предполагалось его широкое применение судами на практике в качестве эффективной меры по обеспечению надлежащего поведения подозреваемого, обвиняемого. Однако суды НЕ используют данный институт в должной мере.
Почему судьи не применяют залог в Кыргызстане?
Отсутствие применения на практике залога обусловлено, на наш взгляд, несколькими причинами.
В первую очередь это наличие усмотрения в вопросах применения меры пресечения. То есть судья, хоть это и не относится к его прямой обязанности, решая вопрос о возможности применения меры пресечения в виде залога, должен быть в определенной степени уверенным в том, что лицо, выпускаемое под залог, не будет совершать действий, обозначенных в статьей 107 УПК КР, а именно:
1) скроется от органа, осуществляющего досудебное производство, или суда;
2) может воспрепятствовать ведению досудебного производства и разбирательству дела в суде;
3) может продолжить заниматься преступной деятельностью.
Тем самым судья вынужден брать на себя определенную моральную ответственность за возможные действия в будущем лица, отпущенного под залог. В свете этого зачастую судьям проще оставить лицо под стражей, минимизировав тем самым возможность наступления таких последствий, либо огородить себя от обвинений в наличии в его действиях какой-либо заинтересованности.
Во-вторых, причиной такого пассивного применения залога, как меры пресечения, на наш взгляд, является отсутствие в УПК четкого определения перечня статей, по которым залог не просто может быть, а должен быть применен судом в первоочередном порядке.
При этом хотелось бы отметить, что для внедрения такого перечня нет необходимости вносить соответствующие поправки в действующий УПК.
К примеру, без ущерба для соответствующих положений УПК Верховный суд КР мог еще при разработке Пленума Верховного суда КР "О практике применения судами уголовно-процессуального законодательства о проверке законности и обоснованности задержания и мерах пресечения", принятого 13 сентября 2019 года, отразить в нем перечень статей уголовных правонарушений, по которым при наличии оснований обозначенных ст. 115-116 УПК (основания для заключения под стражу, помещения под домашний арест), мера пресечения в виде заключения под стражу или под домашний арест, может быть применена лишь в случае невозможности внесения подозреваемым/обвиняемым назначенного судом залога либо изначального несогласия подозреваемого/обвиняемого на применение в отношении него такой меры пресечения.
К сожалению, Пленум Верховного суда не предоставил возможность судам КР внедрить такую обязательную судебную практику, что в итоге и привело к отсутствию видимых изменений в вопросах активного применения судами альтернативных мер пресечения как залог.
Как применяется залог в других странах?
В международной практике развитых государств подозреваемых и обвиняемых отправляют "под стражу" только в исключительных случаях, поскольку решение о "заключении под стражу" – это не просто уголовно-правовой вопрос, но в первую очередь экономический. Ведь массовое и неоправданное применение ограничительной меры как "заключение под стражу" требует больших финансовых вливаний в содержание соответствующих учреждений, оплату расходов персонала и т. д.
Более того, согласно практике других стран, заключение под стражу зачастую применяется лишь к опасным (!) для общества преступникам, подозреваемым чаще всего в насильственных преступлениях.
Согласно международным стандартам, заключение под стражу - это крайняя мера, т. к. в каждом конкретном случае необходимо применять ту меру пресечения, которая бы обеспечивала надлежащее поведение подозреваемого и при этом минимально ограничивала бы его права и свободы (ч. 3 ст. 9 МПГПП и Токийские правила - Минимальные стандартные правила ООН в отношении мер, не связанных с тюремным заключением).
Снизит ли коррупцию использование механизма залога?
К большинству преступлений механизм залога подходит объективно лучше, чем заключение под стражу, поскольку создаются меньшие риски для "коррупционного" потенциала (т. к. мера пресечения зачастую служит как предмет торга либо психологического давления).
По мнению экспертов, практикующих адвокатов, применение меры пресечения в виде залога помогло бы сократить коррупцию в судах, т. к. существующая там в настоящее время ситуация предрасположена к коррупции, потому что мера пресечения избирается на усмотрение судьи.
Это особенно актуально в последние годы, т. к. многие уголовные дела, поступающие в суд, вытекают из экономических (гражданско-правовых) отношений, где подозреваемые зачастую не представляют опасности, но при этом имеют имущество в стране, то есть потенциал скрыться от правосудия минимален.
К примеру, обычные гражданско-правовые споры между бизнесменами зачастую заканчиваются взаимными обвинениями в "мошенничестве". В последующем такие дела в большинстве случаев заканчиваются либо примирением или назначением судом наказания в виде штрафа. Тем самым появляется логичный вопрос – оправданна ли для этих категорий дел такая строгая мера пресечения, как заключение под стражу, или же залог был бы более эффективен?
Что происходит с залогом, если подозреваемый нарушил режим залога?
Активное и широкое применение залога в определенной степени могло бы дать положительный экономический эффект (через пополнение государственного бюджета), а также позволило бы сократить расходы государства на содержание подозреваемых и обвиняемых под стражей.
При этом подозреваемые и обвиняемые не были бы заинтересованы скрываться от следствия и суда, так как залог, не ущемляя непосредственно права и свободы человека, действует опосредованно, через их имущественные интересы. Эта мера позволила бы отчасти разгрузить переполненные следственные изоляторы, содержание которых требует больших средств и как следствие ведет к усилению криминального влияния (на бизнес, политику и госслужбу).
В то же время внесенный залог всегда может быть обращен в доход государства, если подозреваемый, обвиняемый нарушили режим (скрылся, без уважительной причины не явился по вызову органа дознания, следователя, суда, совершил действия, направленные на воспрепятствование объективному ведению следствия и разбирательства дела в суде).
На данный момент в свободном доступе отсутствует информация относительно суммы, выделенной из республиканского бюджета в 2019-2020 году на содержание лиц в следственных изоляторах, заключенных под стражу. В то же время из открытых источников можно увидеть, что государством в год на содержание одного заключенного в среднем тратится от 20 тыс. до 30 тыс. сомов в год.
Таким образом, безусловно, можно утверждать, что из числа применяемых к лицам мер пресечения залог, будучи с одной стороны достаточно строгой мерой пресечения, в то же время является эффективной и более щадящей (гуманной).
В этой связи необходимо в самой ближайшей перспективе внедрить действенные механизмы, позволяющие на практике судам повсеместно применять залог в качестве реальной альтернативы заключению под стражу либо домашнего ареста и, возможно, даже расширить сферу его применения.
