Чиновники пояснили, почему осужденные не могут получить инвалидность
В Министерстве труда и социального развития прокомментировали публикацию редакции Kaktus.media об Артуре Беккере, который не может получить инвалидность, находясь в колонии.
Там сообщили, что 15 декабря 2020 года при сопровождении сотрудников ГСИН и лечащего врача он был на осмотре и замере культи, после чего определили тип протеза.
"17 декабря 2020 года представитель по доверенности Индира Саутова и лечащий врач осужденного Беккера были проинформированы, что 21 декабря 2020 года будет дополнительная примерка протеза правого бедра. 23 декабря была проведена примерка, первичный кожаный протез правого бедра будет изготовлен до конца 2020 года", - заявили там. По словам Саутовой, речь идет не о бесплатном протезе, а об оплаченном спонсором временном приспособлении.
"Если бы Артур был де-юре инвалидом, то это было бы бесплатно. Временный протез стоит 43 тыс. сомов", - отметила она.
Помимо этого, в Министерстве труда и социального развития указали, что в ГСИН есть врачебно-трудовая комиссия, имеющая право проводить медицинское освидетельствование данных осужденных, согласно постановлению правительства КР от 20 июня 2018 года №296 "Перечень тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей подозреваемых, обвиняемых", служба может решать вопрос дальнейшего пребывания их в колониях по заболеваниям, которые являются основанием для представления осужденных к освобождению от отбывания наказания. "Высокая ампутация верхних или нижних конечностей, а также сочетание высоких ампутаций одной верхней и одной нижней конечностей входит в вышеназванный перечень заболеваний", - указали там.
В Минтруда также обратили внимание на то, что проведение медико-социальной экспертизы в местах лишения свободы имеет очень большие риски:
- осужденный не будет полностью обследован в диагностическом плане - диагноз будет неуточненный;
- возможен сговор родственников осужденных с лабораториями, с врачами, проводившими инструментальные обследования (как частные клиники, так и государственные медучреждения);
- завышение диагноза и осложнений;
- возможен сговор врача и родственника, врача и врача;
- кроме этого, большой риск давления на врачей МСЭК и их близких со стороны родственников осужденных;
- очень большой коррупционный риск. Пример - Азиз Батукаев.
"Учитывая то, что в последнее время практически не проводится актирование осужденных больных и ЛОВЗ в учреждениях ГСИН, для решения данной проблемы министерство предлагает создать межведомственную расширенную комиссию под эгидой ГСИН, куда должны войти независимые эксперты со стороны заинтересованных ведомств, и включить в комиссию представителей территориальных МСЭК, на чьей территории находится осужденный для рассмотрения. Организация и проведение всех этих мер требуют системного подхода и участие в данной работе всех заинтересованных министерств и ведомств", - резюмировали в ведомстве.
Юрист Индира Саутова пояснила, что постановление правительства, на которое ссылаются в Минтруда и социального развития - "Перечень тяжелых заболеваний, препятствующих содержанию под стражей обвиняемых", - это совершенно другое постановление, которое не является документом, регулирующим документирование инвалидов в тюрьме. Первое постановление для ГСИН - не для лиц с инвалидностью, а для людей с тяжелыми заболеваниями. Например, для онкобольных. Процедура освобождения из тюрьмы - другая", - подчеркнула она.
Саутова отметила, что в случае Беккера и других осужденных с инвалидностью говорится не об освобождении их из тюрьмы, а о документировании статуса, то есть предоставлении документа об инвалидности. "Мы не говорим, что все заключенные с инвалидностью освобождаются от наказания. Минтруда и соцразвития путается в нормативно-правовых актах. Закон говорит о другом - государство должно документировать статус человека. А оно забыло о том, что в тюрьмах тоже есть лица с инвалидностью", - заключила юрист.
Фото на главной странице иллюстративное.
