Собянин: Истерика в Кыргызстане достигает высот. Хотя ничего не случилось
Газета "Общественный рейтинг" взяла очередное интервью с руководителем службы стратегического планирования Ассоциации приграничного сотрудничества, членом Экспертного совета Центра стратегической конъюнктуры Александром Собяниным.
– Александр Дмитриевич, очередной скандал вновь омрачил и без того напряженные отношения КР с соседним Узбекистаном. Напомним, узбекская сторона разместила на спорных приграничных участках военнослужащих и бронетехнику, которую спустя несколько дней благополучно вывела. С чем, по-вашему, был связан этот шаг?
– Я согласен с бишкекскими аналитиками, что основная мотивация такого шага была связана с защитой границ РУз в связи с предполагаемыми беспорядками и проблемами в самом Кыргызстане. Поэтому Узбекистан перешел к более жесткой и усиленной охране границы именно на спорных участках.
– Ситуация на спорных территориях – это многосложная проблема. Достаточно ли усилий приложила действующая власть для решения сложившихся проблем?
– Я думаю, что ни с кыргызской, ни с узбекской стороны не проводилась плодотворная работа по делимитации границ, правда, по разным причинам. Так, с кыргызской стороны имела место быть серьезная непоследовательность, отсутствие преемственности при смене чиновников и прочие проволочки. Со стороны же Узбекистана такая необходимость отсутствует, так как ему более выгодна такая вот подвисшая ситуация. Это субъективные факторы, то есть когда обе стороны не заинтересованы в окончательном урегулировании приграничных споров, только по разным причинам. Если же затрагивать объективные причины, то они более серьезные. В рамках существующих границ, существующих государств, существующего международного права по воде и лимитированию госграниц просто невозможно окончательное урегулирование пограничных споров, прежде всего в Ферганской долине между РУз–КР, РУз–РТ, РТ–КР. Это просто невозможно.
– Почему?
– Потому что вступают в прямое противоречие подходы хозяйственные, экономические, военные вопросы. Так, одни вопросы требуют очень жесткого определения границ, другие требуют совместного урегулирования, пользования, третьи требуют особых статусов, скажем, функционирование дороги или канала… Поэтому это невозможно при каждом противоречии, наличии эксклавов в составе других стран. Достичь одинаково успешного разрешения жёстких военных вопросов и очень мягкого решения совместных хозяйственных вопросов по ресурсам, которые предельно ограничены – вода и транспортная связность, – просто физически невозможно.
– Таким образом, мы обречены на жизнь с замороженной проблемой?
– Разве это самая большая проблема в жизни? Разумеется, это проблема, но мы знаем, что в мире страны живут столетиями, имея серьезнейшие неурегулированные споры. При всем том данные страны ведут между собой торговую деятельность. Приведу простой пример: между РФ и Японией нет подписанного мирного договора после военной победы СССР над Японией. Тем не менее даже в тех случаях, когда японцы нарушают границы, которые они не признают, никто ни в кого не стреляет. РФ и Япония ведут очень энергичную торговлю, японцы участвуют в разработке российских энергоресурсов на Сахалине, газохимии. Однако две страны не подписали мирные договоры. Гораздо более серьезные проблемы есть между Пакистаном и Индией, Пакистаном и Афганистаном. По сравнению с проблемой "линии Дюранда" между Исламской Республикой Пакистан и Афганистаном проблемы Ферганской долины выглядят спокойными и незначительными...
Неурегулированность и принципиальная невозможность сейчас действительно решить пограничные вопросы в Ферганской долине не являются самой большой проблемой. Я, конечно, понимаю, что это вряд ли кому-либо будет приятно читать, ведь гораздо приятней читать, как стороны стараются, наконец, в очередной раз и окончательно достичь-таки окончательного решения проблем, а нерешенные вопросы являются виной тех или иных чиновников и неправильных подходов.
Но, как специалист по Средне-Азиатскому региону и аналитик, я говорю, что невозможно достичь окончательного урегулирования проблемы в той межграничной ситуации, которую в реальности мы имеем. Стремиться надо совсем к другому, а именно к тому, чтобы спорные вопросы не приводили к кровопролитию и военному противостоянию. А вот это вполне достижимо. Для этого мудрости и осторожности в Узбекистане и Кыргызстане вполне хватит.
– Прошло несколько месяцев с момента нашей последней беседы. Тогда лейтмотивом разговора стала эффективность работы кабмина КР. Удалось ли улучшить экономическую ситуацию с тех пор?
– С мая 2015 года по настоящий момент, когда мы серьезно говорили о работе правительства во главе с Темиром Сариевым, то динамика одна и та же – все хуже и хуже! Все более бессмысленное и непрофессиональное правительство, которое фактически ничего не делает, проблемы не решает, зато все больше ищет врагов среди оппозиционеров, среди россиян, американцев, среди соседей. Все кругом виноваты, хотя рычаги власти находятся у правительства КР, а не у россиян, американцев, казахов. Властные рычаги в руках председателя правительства КР! Я полагаю, что Темира Сариева, который вместо работы занимается поиском тех, кто его не любит и кто еще больше его не любит, чем те, кто его не любит, – не любит никто! Трудно найти людей, которым нравится деятельность Темира Сариева!
Защищают его многие люди – но просто как соратника Алмазбека Атамбаева, у А. Атамбаева же есть сторонники, которые поддерживают и главу кабмина как человека своего лидера. Слышали ли вы о тех, кто защищал Сариева за то, что тот классно защищал интересы страны в Евразийской комиссии в Москве? Вы о таких слышали? Ни разу!
Кто-нибудь слышал, чтобы Темир Сариев в тяжелейшем споре с правительством Узбекистана добился уступок по энерготарифам или условиям прохождения грузов по железной дороге в южную часть КР? Нет! Зато мы слышим другое, как Узбекистан открыл тоннель через Камчик и стал меньше зависеть от Таджикистана. Естественно, теперь РУз будет больше проводить жесткую и решительную политику по железным дорогам в сторону Кыргызстана и Таджикистана, имеет на то полное суверенное право. Кто-либо слышал, как Темир Сариев добился от правительства Казахстана уступок в сторону более бедной КР по вопросу водопотребления пограничных рек Киргизии и Казахстана?
Нет, не слышал! Есть огромная масса вопросов, где ни американцы, ни русские и никто другой не мешают правительству КР выполнять свои прямые обязанности! Правительство Темира Сариева этим не занимается! Вместо работы с соседями по актуальным вопросам электричества, транспортной логистики, водопотребления глава кабмина занимается пустой пиаровской пропагандистской работой! Темир Сариев просто не способен заниматься своими прямыми обязанностями премьер-министра и поэтому переориентировался на пропагандистскую политическую работу! Почему я приводил примеры с Узбекистаном, Таджикистаном и Казахстаном? Потому что это очень конкретные вопросы, которые не требуют вселенского разрешения в Москве или Вашингтоне. Они очень злободневны для жизни простого кыргызстанца, так как любой человек зависит от тарифов, от условий прохождения границы. Никто не мешает Темиру Сариеву, кроме собственной деловой рабочей некомпетентности!
– За пять лет пребывания постреволюционной власти проблема "Кумтора" так и осталась нерешенной. Хватит ли оставшегося периода времени на ее решение?
– Нет. В ближайший год проблема "Кумтор" решиться не может, но это тот самый вопрос, в котором чем меньше эмоций, тем лучше. Это сложная и долгоиграющая проблема, в которой слишком много наросло с тех времен, когда проходили махинации с золотом, регулярно менялись условия. Здесь важна не скорость поиска решения, а то, что нынешняя ситуация не должна продолжаться бесконечно. Лучше долго готовиться и не совершить ошибок.
– Пять лет уже готовятся. Действующее руководство страны, чтобы прийти к власти, активно эксплуатировало в своих революционных прокламациях тему "Кумтора", а именно то, как беспощадно, по-флибустьерски прежние руководители грабили народное добро. Прошло пять лет, и у меня теперь складывается впечатление, что они уже не просто народ, а сами себя обманывают.
– В принципе, в своем вопросе вы и дали ответ, я с ним согласен. Только они не обманывают сами себя, а занимаются самоуспокоением. Почему? Потому что любому человеку сложно признавать свои ошибки, так как изначально была неверно поставлена задача. Видите ли, "Кумтор" рассматривали как главный источник пополнения госбюджета и каких-то разовых внебюджетных трат. Но ситуация не критическая, и теперь главное не совершать других ошибок. "Кумтор", бесспорно, должен находиться под государственным контролем, но с правильной мотивацией: долговременные горнорудные, экологические интересы страны. Стратегические активы всегда находятся в введении государства, а для Кыргызстана "Кумтор" сегодня является главным активом.
– Нужны ли изменения в Основной закон страны, о чем говорил глава государства
Атамбаев?
– Не нужны. Для Кыргызстана сильный президент и более слабый парламент – это более успешная и спокойная конструкция власти, чем влиятельный парламент и зависящий от него президент. Вторая конструкция гораздо более нестабильная, более подверженная внешнему коррупционному управлению через партии и отдельных депутатов. Так что вторая конструкция более коррупциогенная и управляемая извне. Сами по себе изменения не нужны и вредны. Другое дело, что в конкретной политической ситуации в Киргизии эти изменения, которые, скорее всего, не пройдут, а если и пройдут даже, то большого влияния не окажут. Все равно страна останется авторитарной при любой форме конституционной власти.
– Бывшего столичного градоначальника Кубанычбека Кулматова премьер-министр назначил главой Российско-кыргызского фонда развития. И вот Алмазбек Атамбаев уже дал Кулматову задание: привлечь для развития малого и среднего бизнеса, а также финансирования сельского хозяйства не менее 10 млрд сомов льготных кредитов, причем в ближайшие месяцы. Выполнима ли такая задача?
– По скорости воровства бывают иногда потрясающие примеры. Особенно я смеюсь над министрами российской Республики Крым, которые умудряются уже в первую неделю после своего назначения наворовать и попасть на крючок ФСБ и органов прокуратуры. Но это я так просто сказал, к слову. Что же касается сути вопроса, то задача, поставленная президентом Кулматову, сама по себе невыполнима.
Когда работает малый бизнес в сельском производстве, то важны не столько финансовые условия, сколько те, которые в Киргизии сейчас не могут быть решены, а именно: наличие серьезных технических и технологических государственных форм поддержки. Мы можем вспомнить, как во времена СССР существовали МТС – механизированные тракторные станции, которые в свою очередь работали на целое множество других совхозов, колхозов, собственников и кооперативы.
Мы также можем обратиться к примеру современной Беларуси, где государство абсолютно не по рыночным ценам, а иногда и бесплатно распределяет посевной материал, ГСМ, предоставляет складские возможности для колхозов и фермеров. И они, таким образом, спокойно могут заниматься только сельским хозяйством, зная, что у них надежно решен вопрос по электричеству, семенам, ГСМ, запчастям для техники.
Только тогда будут хорошие показатели. Если же за центральный ориентир берется только финансовый показатель, то всегда будут те, кто берет больше, те, кто получает меньше, а банки и прочие финансовые структуры, участвующие в распределении государственных денег, будут ориентироваться на максимизацию прибыли. В такой цепочке не будет ни одного заинтересованного в конечном продукте участника и ни одного ответственного за то, что урожай оказался недостаточным.
– На днях в стране прокатилась волна арестов оппозиционных деятелей. А был ли вообще потенциал у оппозиционных сил для дестабилизации внутриполитической ситуации в стране?
– Сам взрыв ситуации, политические проблемы в Киргизии еще впереди, а истерика уже достигает серьезных высот. Хотя еще ничего не случилось. А теперь подумайте: когда начнут происходить события, а истерика в обществе уже будет на большой высоте, из-за полнейшего недоверия поиск врагов будет запущен во всех социальных группах – то что будет тогда? А будет то, что этот взрыв эмоций, недоверия, страха очень быстро переключится на прямое насилие не этих людей, а совершенно других, тут уже само общество взвинтится. Насилием начнут заниматься не те, кто способен говорить политические слова, а люди на улице, которые и есть общество.
Так вот это общество к тому времени будет взвинчено до предела, и к этому процессу одинаково прилагают усилия и власть, и оппозиция. Когда оппозиция, беседуя друг с другом на выложенных в Интернете скрытых съемках, называет имена, имена, имена, и это в разговоре выглядит как имена заговорщиков, – то как может реагировать власть?
– Только так, то бишь прямолинейно.
– Совершенно верно. Прямолинейно… И это правильно!
