Расследование: жестокое обращение в психиатрических диспансерах

Насилие со стороны государства по отношению к зависимым от него людям, находящимся в закрытых учреждениях, к одним лишь пыткам не сводится. Именно поэтому статья о применении пыток одновременно включает в себя через запятую формулировку "и другие жестокие, бесчеловечные, унижающие достоинство формы обращения".

По данным главы ОО "Психическое здоровье и общество", члена координационного совета Национального центра по предупреждению пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания Бурул Макенбаевой, проблему жестокого, унижающего достоинство обращения можно встретить не только в учреждениях МВД или ГСИН.

Присутствует оно и в психиатрических учреждениях. И это вопросы не только инфраструктурного характера - отсутствие каких-то санитарно-гигиенических условий, но и помещение человека в закрытое учреждение и тем самым лишение его свободы только потому, что он психически больной, даже если угрозы для общества он не представляет. "Это уже унижает человеческое достоинство само по себе", - считает Макенбаева.

Бани нет, столовой тоже

Чтобы проверить, как живут подопечные психоневрологических домов-интернатов, корреспондент Kaktus.media посетил одно из таких учреждений, находящееся в Токмаке.

По данным директора психоневрологического дома-интерната №2 Бурул Тумановой, учреждение рассчитано на 190 койко-мест. В данное время в нем проживают 199 человек.

"К сожалению, наблюдается тенденция роста, а это очень плохо, что растет количество людей такой категории. В последнее время стали часто попадать пациенты, которых привезла семья. В основном у нас инвалиды первой и второй группы: психохроники с различными заболеваниями, такими как, например, шизофрения, дебильность. В учреждении 4 корпуса. Они были переданы еще в 1930 году. Это был военный госпиталь. У нас нет бани и столовой. Обедают подопечные в своем же корпусе в две-три смены в отделении для отдыха, просмотра телевизора. Купаются тоже в корпусах, установлены ванны, где медсестры и санитарки целыми днями заняты купанием наших пациентов", - рассказала Туманова.

У одной из подопечных дома-интерната Гульзат, по словам директора, очень тяжелая судьба. В интернат девушка попала после аварии в 2008 году. Гульзат потеряла способность ходить и передвигается на кресле. Ее одноклассники собрали деньги, чтобы девушку прооперировал Сабырбек Жумабеков. И сейчас есть надежда, что Гульзат встанет: ноги у нее начали двигаться.

"Мы выяснили, что у Гульзат есть родственники. Однако они ни разу ее не навестили: ни в больнице, ни в реабилитационном центре", - сетует заведующая.

По словам старшей медсестры Айнагуль Мамбеталиевой, у 30% проживающих в доме-интернате есть родственники. Однако они оставили инвалидов в интернате и не посещают их. Работа у персонала тяжелая. Не хватает врачей - узких специалистов. На осмотр подопечных возят в городскую больницу.

Баню для учреждения строит их стоматолог – гражданин Южной Кореи – на собственные средства, однако он не так богат, и поэтому процесс строительства затянулся. Местные жители тоже помогают интернату как могут.

"Мы готовим для них еду, чтобы люди порадовались и знали: они не одни. Рядом есть еще кто-то. Чтобы они почувствовали любовь и поняли, что нам они небезразличны", - пояснил Алияр Дашанов - один из жителей Токмака, активно помогающих подопечным интерната.

Как измываются над обитателями больниц и интернатов

По мнению главы ОО "Психическое здоровье и общество" Бурул Макенбаевой, в отличие от психиатрических больниц ситуация в психоневрологических домах-интернатах менее изучена: "там все-таки чуть больше свободы". Однако, согласно наблюдениям Макенбаевой, в любом закрытом учреждении есть более привилегированные и более уязвимые категории, последние обычно находятся в худших условиях.

"Пытки широко применяются в различных психиатрических медучреждениях. Во-первых, это фиксация. А во-вторых, повышенные дозы лекарств, которые причиняют страдания человеку. И если правоохранительные органы пытают для того, чтобы добиться нужных показаний, то в психиатрических больницах регулярно пытают для того, чтобы добиться желаемого для персонала поведения, то есть чтобы пациент не вставал в тихий час, не ходил в туалет после отбоя. Над человеческой нуждой преобладают не всегда понятные регламенты больницы, которые являются ценностью только для самого персонала", - поделилась Макенбаева.

Не способно государство защитить и от так называемого "горизонтального насилия", то есть от насилия одного пациента по отношению к другому.

Адвокат Арсен Амбарян, который занимается защитой лиц с психическими заболеваниями, рассказал о другом пласте проблем. В законе о психиатрической помощи предусмотрено создание независимой психиатрической службы, но ее до сих пор не образовали. Она могла бы серьезно высветить проблемы, которые там существуют, считает юрист.

"Я не исключаю, что защитой прав пациентов в рамках своей повседневной деятельности занимаются соответствующие отделы в Министерстве здравоохранения, в органах прокуратуры, в национальном правозащитном институте, в Национальном центре по предупреждению пыток. Но закон говорит об организации независимой службы как едином и независимом органе, деятельность которого направлена только на защиту прав пациентов в рамках Закона "О психиатрической помощи и гарантиях прав граждан при ее оказании", особенно в случаях недобровольной госпитализации", - рассказал он.

По закону лица с психическими заболеваниями обладают всеми теми же правами и свободами граждан, предусмотренными Конституцией. Обеспечить соблюдение прав больных практически невозможно - люди зависимы от медицинского персонала.

• Во-первых, в учреждениях нет подробного перечня прав, которые имеет пациент. Там не написано, что пациент имеет право на адвоката без ограничений. Вопрос встречи с адвокатом поставлен в зависимость от усмотрения врача. В итоге могут быть ограничены и права адвоката, и подзащитного. Полагаю, адвокат способен решить, может ли он разговаривать с пациентом или нет. Встреча пациента и адвоката не может быть связана с мнением врача. Кстати, и родственники могут препятствовать встрече психически больного лица со своим адвокатом. В этой ситуации пациенту не гарантируется доступ к суду. Процессуальное законодательство предусматривает рассмотрение дел без обязательного участия больного.
• Во-вторых, в психиатрических стационарах ограничиваются многие права, в том числе право на свободное перемещение – банальную прогулку.
• В-третьих, существует проблема коллизий в законодательстве – о клинических испытаниях лекарственных средств. Так, ст. 28 Закона "О лекарственных средствах" допускает клинические испытания лекарств без учета или вопреки желанию самого недееспособного лица, способного высказаться, выразить свое мнение по этому поводу.

Тем более если это не связано с лечением. В то же время, в соответствии с Законом "О психиатрической помощи", все лица, страдающие психическими расстройствами, при оказании им психиатрической помощи имеют право на предварительное согласие и отказ на любой стадии от использования в качестве объекта испытаний медицинских средств и методов (ст.5).

Процедур привлечения к клиническим испытаниям недееспособных пациентов, согласия на это их опекунов закон о психиатрической помощи не предусматривает. Такие пациенты, как и другие лица, страдающие психическими расстройствами, должны иметь право на информированное согласие на участие в испытаниях.

Конституция же, в статьях 20 и 22, в этом вопросе содержит запрет на проведение опытов над людьми без их добровольного согласия, выраженного и удостоверенного надлежащим образом. Исходя из текста Конституции, согласие на проведение опытов требуется только личное.

В-четвертых, средства сдерживания. Людей сковывают, привязывают к кроватям. Я понимаю некоторые ситуации, но именно законом должны быть прописаны процедуры применения этих средств, ситуации, в которых они могут применяться, перечень лиц, принимающих решение, длительность и частота их использования. К сожалению, закон не отвечает на эти и многие другие вопросы.

Отмечаются случаи, когда больные люди, нуждающиеся в психиатрической помощи и лечении, длительное время находятся в следственных изоляторах в ожидании этапирования в медицинское учреждение.

Бьют по ночам

В аппарате омбудсмена редакции сообщили, что мониторинг психоневрологических домов-интернатов и психиатрических больниц показал, что младший медицинский персонал занимается рукоприкладством, как правило, вечером или ночью.

"В институте омбудсмена отдел по защите прав пациентов создан в 2009 году. С тех пор в отношении сотрудников возбудили три уголовных дела. Их не довели до конца из-за примирения сторон, но работников уволили. В больницах и домах-интернатах появились правовые уголки, где крупным шрифтом написано о правах", - вспомнили в аппарате акыйкатчы.

Персонал интернатов забирает постояльцев домой в качестве строителей.

Правозащитники считают, трудотерапия полезна, но, когда за работу не платят деньги, это можно назвать трудовым рабством.

"К жестокому обращению можно отнести условия содержания. Но ситуация не меняется из-за финансирования системы. Не хватает штата и нет средств для найма персонала. Зарплаты соцработников низкие, им даже не выдают командировочные, хотя им приходится ездить и делать документы для обитателей интернатов и больниц – у многих их нет. Зато для перевода из больницы в интернат нужен большой перечень документов.

В результате из-за отсутствия бумаг пациентов не переводят годами.

Плюс к этому в психоневрологических интернатах не хватает мест – это еще одна причина, почему из больниц туда не переводят пациентов. Больше года не может человек находиться в больнице, а некоторые там находятся по несколько лет. Это ненормально! Но в бюджете нет средств для расширения больниц и тем более строительства новых", - прокомментировали в аппарате омбудсмена.

Семье нужна помощь

Что объединяет психиатрические больницы и психоневрологические дома-интернаты? Отсутствие комплексного подхода. Сейчас, по словам Бурул Макенбаевой, это понятие заложено в госпрограмме, уже идут процессы на внедрение комплексного подхода в системе соцзащиты.

"Пациенты нуждаются не только в медицинской поддержке, нужна комплексная помощь в семье. И планирование помощи должно исходить из потребностей человека. Пока оно исходит из существующей мощности больницы. Это называется "инфраструктурное проклятье", - отмечает Бурул Макенбаева.

Есть больница, значит, туда можно кого-то отправить независимо от того, поможет ли это ему, его семье и т. д.

"Ведь доказано, что именно больница усугубляет проблему. Она разлучает семью. Она изолирует от социума. Она лишает людей возможности обрести какие-то навыки социального поведения. Новая госпрограмма, которая сейчас обсуждается в правительстве, направлена на то, чтобы минимизировать репрессивные подходы к психически больным и планировать помощь исходя из их потребностей, а местом оказания помощи должен быть социум, который находится вокруг этого человека, обладает огромным исцеляющим потенциалом, если просвещен в области психического здоровья. Иногда эти виды помощи очень простые, легко исполнимые и экономически более выгодны, чем содержание огромных больниц, где большая часть денег государства уходит на содержание разрушенной инфраструктуры. Но этому надо учиться", - поделилась мнением Макенбаева.

При этом больницы в пирамиде расходов являются самыми дорогостоящими. "И вместо того чтобы человека просто в общении поддержать, возможно, какими-то лекарствами и дневным видом помощи, их всех туда "закрывают". Но почему пациентов сдают родственники? Дело в том, что семья испытывает большой стресс. И поэтому комплексный подход включает помощь в том числе семье, которая должна быть таким же объектом для помощи в государственной политике. Когда человека изолируют в больнице, нет никаких контактов с семьей, это только усугубляет дальнейший разрыв и десоциализацию человека. Надо учить родных справляться совместно. И семья становится источником помощи, когда она сама получает помощь", - подчеркнула глава ОО "Психическое здоровье и общество".

Она добавила, что часто врачи говорят: "А что нам делать? От него семья отказалась".

"А кто помог семье? Ведь семья тоже в огромном стрессе, и даже есть доказательные исследования, что самоубийство среди членов семьи с людьми с психическими расстройствами не меньше, чем среди самих пациентов", - сказала Макенбаева.

Она отметила, что зачастую закрытые учреждения настолько изолированы, что там даже нет услуг связи, не то что окулиста или стоматолога. Например, отсутствие стоматолога или зубная боль – это вообще очень страшные пытки. И самое страшное - деформация людей, которые там работают.