Тургунбай Садыков о поворотных моментах, главных памятниках и современном искусстве
Тургунбай Садыков - самый известный скульптор-монументалист Кыргызстана. Именно он выполнил скульптурный ансамбль "Манас" перед Национальной филармонией имени Токтогула, памятник героям революции в образе Уркуи Салиевой в центре столицы. Он также является автором статуи "Свобода", которая несколько лет стояла на площади Ала-Тоо, монументального сооружения "Эл куту" ("Народное достояние") и многих других произведений. Из-под его рук вышли скульптурные образы средневековых мыслителей Жусупа Баласагына и Махмуда Кашгари.
Вклад Тургунбая Садыкова в культуру Кыргызстана невозможно переоценить. Его скульптуры и памятники являются символами города и знакомы всем кыргызстанцам.
В свои 83 года автор не прекращает творить, готовит новые проекты, а также возглавляет Национальную академию художеств, носящую его имя.
О становлении скульптора, а также о проблемах современных мастеров Тургунбай Садыков рассказал Kaktus.media.
- Вы родились в селе Говсур, тогда это был Баткенский район Ошской области. Почему мальчик из села решил стать скульптором?
- Искусство всегда присутствовало в нашей семье. Моя мама была вышивальщицей, она создавала национальный орнамент, кроила чапаны. Папа был мастером резьбы по дереву. Думаю, это на меня очень сильно повлияло.
Я с детства любил лепить из глины всякие фигурки. Поэтому когда встал выбор профессии, я знал, куда пойду. Я верю в то, что случайностей не бывает.
- Были ли в вашей жизни моменты, которые сыграли особую роль в вашем творческом успехе?
- Когда я участвовал во Всесоюзной выставке скульпторов, туда приехал великий скульптор Серей Конёнков с супругой. Среди множества работ, которые принадлежали моим в тот момент более опытным коллегам, он заметил мою работу. Тогда нам не удалось пообщаться, но через некоторое время я получил от него письмо. Конёнков отметил, что ему понравилась моя работа и он приглашает меня в Москву, в гости.
Я тут же поехал в Москву по этому письму. Немедленно добрался до дома скульптора и постучал в дверь. Мне открыла пожилая женщина, которая сказала, что Сергея Тимофеевича нет дома. Я поехал в Постоянное представительство Киргизской ССР в Москве. Они нашли телефон Конёнкова и позвонили к нему домой. Оказалось, что маэстро был дома, но чтобы нежеланные гости его не беспокоили, никогда не открывал дверь сам, а своих домашних просил говорить всем молодым юнцам, которые хотят к нему прорваться, что он отсутствует. Узнав о том, что я приходил, он извинился и сказал, что с нетерпением ждет нашей встречи в обед.
- И вам удалось встретиться с мастером?
- Конечно. Он показал мне свои работы и свою коллекцию. 25 лет скульптор жил в Америке и оттуда привез коллекцию скульптур заграничных авторов.
Мы долго беседовали, пока Маргарита Ивановна, супруга скульптора, не позвала нас к столу. За обедом он много рассказывал о себе и спрашивал меня о кыргызской культуре. Рассказывал, что читал на английском языке, в переводе с немецкого, эпос "Манас", и признал, что это уникальное произведение.
После обеда Сергей Тимофеевич вновь повел меня в мастерские, показал скульптуру, над которой на тот момент работал. Это была скульптура балерины Галины Улановой. Осмотрев гениальнейшие произведения скульптора, мы прошли дальше, где он указал мне на маленькую комнатушку. Он сказал, что я могу остаться у него в качестве ученика и жить в ней.
Двенадцать дней я ходил в музеи и смотрел на то, как работает Конёнков. Потом он сказал мне ехать обратно домой и работать над скульптурами, а ему присылать фотографии для консультации. Так я и сделал.
- И на этом ваша московская история закончилась?
- Нет, через год понял, что в Кыргызстане нет творческой среды, которая мне необходима для развития. Я понял, что единственный выход вновь ехать в Москву.
Я написал Конёнкову о своих мыслях, и тот снова пригласил меня в Москву. Скульптор познакомил меня с еще одной знаменитой персоной сферы искусств того времени – скульптором, профессором Московской государственной художественно-промышленной академии имени С. Г. Строганова (Строгановки) Екатериной Федоровной Белашовой.
Сергей Тимофеевич представил ей меня как талантливого молодого скульптора, показал скопившиеся у него за минувший год фотографии моих работ.
Сразу после знакомства мы поехали в академию, к ректору, который, посмотрев на мои работы, сказал, что на первый курс сажать меня точно нельзя. Я был членом Союза скульпторов, участвовал во всесоюзных выставках. Мне сделали поблажку и взяли на второй курс.
После окончания Строгановки мне предложили остаться работать в Москве, обещали дать мастерскую через полгода.
Но я подумал, что буду нужнее в Кыргызстане. У нас на тот момент совсем не было профессионалов. Преподавателей тоже не было, их надо было воспитать.
Вернулся в Кыргызстан, написал письмо первому секретарю коммунистической партии Турдукуну Усубалиеву, чтобы он поддержал меня и выделил мастерскую. И он меня поддержал. Сделал мне мастерскую. Я до сих пор работаю в ней.
- Какая из ваших работ запомнилась вам больше всего?
- В 1978 году в Бишкеке был установлен памятник "Борцам революции". Его судьба решалась на выставке монументов в Манеже, в Москве, на конкурсе, где 500 скульпторов со всего СССР представили свое видение памятника борцам революции в Бишкеке.
Меня поразил масштаб, и я очень долго не мог поверить, что именно меня удостоили первого места и памятник установили в городе.
К тому же, все происходило не сразу. Сначала из 500 участников жюри выбрало 14 наиболее понравившихся работ, из них пять самых лучших. И только потом решили отдать победу мне.
Но и на этом все не закончилось. Макет моего памятника привезли в Бишкек и в галерее "Дубовый парк" горожане целый месяц писали в книге отзывов о том, насколько им нравится моя работа.
После ее нужно было сделать в том масштабе, в котором вы ее видите. Потом отлить ее и только после установить.
На все это ушло 12 лет моей жизни, но работа была по достоинству оценена. Через два года после установки, в 1980 году, была награждена Ленинской премией. На тот момент это было так же престижно, как Нобелевская. А еще через некоторое время памятник получил золотую медаль Академии художеств СССР и другие ценные награды.
Но на самом деле у меня много хороших работ. Эта не самая главная. Я вообще выделить главную не могу, потому что за свою жизнь создал их слишком много.
Памятники всегда запоминаются больше, потому что работа масштабнее. Еще одна из работ, которую я хорошо помню, – архитектурный комплекс "Манас" возле филармонии. Ну а дольше всего я создавал монумент "Эл куту" - 25 лет.
- Когда вы создавали работы, вы представляли, что СССР когда-нибудь не будет и язык символов поменяется?
- Конечно, общество же меняется, оно не постоянно. Но насчет языка символов не соглашусь. Памятник создается, чтобы стоять веками. И люди все это время будут считывать замысел автора, и он будет актуален.
Да, Союза уже давно нет, но памятник несет в себе крупицы нашей истории, а значит, он продолжает говорить с теми, кто на него смотрит.
После распада Союза многие памятники сняли. Я думаю, это неправильно. Хорошим было это время или плохим, мы прожили его и это время отрицать нельзя. Оно должно остаться в истории, в изобразительном искусстве, в литературе и т. д.
- Советское время у многих творческих людей ассоциируется с запретами и цензурой. У вас были работы, которые не хотели выставлять по идеологическим причинам?- Не знаю. По моему, такого не было. Наоборот, в 1984 году мы смогли привезти в Советский Союз скульпторов из-за границы и создали уникальный музей под открытым небом "Дубовый парк". Это было невероятно сложно привезти сюда скульпторов из Кубы, Испании или Греции. А кроме того, их нужно было оснастить оборудованием и материалами, чтобы они за 40 дней сваяли скульптуры и подарили им нашей стране.
- По поводу некоторых ваших памятников ходят легенды. В частности, что лицо памятника "Эркиндик" было слеплено с лица жены первого президента Кыргызстана Майрам Акаевой. Это правда?
- Нет, конечно. Не знаю, кто такое сказал, но образ женщины был полностью собирательным. Я, как скульптор, не мог такого сделать. Надеюсь, об этом больше никто писать не будет.
- А теперь давайте поговорим про современное искусство. У вас есть в городе скульптуры молодых авторов, которые вам понравились?
- Сейчас со скульпторами и скульптурами в городе у нас проблемы. Проблемы профессионализма, проблемы с тем, что они хотели выразить. Меня очень огорчает то, что памятники и скульптуры могут установить, даже не подумав, в подходящем ли месте они будут стоять.
Раньше было проще. Был коллегиальный совет, который мог запретить или разрешить устанавливать памятники. Сейчас многие из них портят городскую среду своим расположением.
В любом месте скульптуры ставить нельзя. Они и не смотрятся в любом месте. Все должно быть ситуативно. Место тоже играет большое значение, а наши скульпторы порой этого не осознают.
- В этом случае, может, расскажите о тех памятниках, которые вам не нравятся?
- Ой, там их много. Я даже называть не хочу.
- Давайте тогда поговорим о ваших проектах, над которыми вы работаете сейчас. Какие памятники или скульптуры увидят люди в вашем исполнении?
- Сейчас я делаю скульптурные композиции для Театра русской драмы им. Ч. Айтматова. Они будут установлены на входе. Сейчас я решаю, из какого материала они будут выполнены и как будут взаимодействовать со средой. Пока это все, что я могу сказать.
