Супруга Суталинова: Мурат находится под конвоем и прикован наручниками к батарее
Сегодня, 26 апреля, день рождения Мурата Суталинова. В связи с этим редакция Kaktus.media взяла интервью у его супруги Гульнары Суталиновой.
Напомним, 29 июля 2016 года Верховный суд Кыргызстана оставил в силе приговор нижестоящих судебных инстанций по трагическим событиям 7 апреля 2010 года. Бывший председатель ГКНБ (СНБ) Мурат Суталинов был осужден на 20 лет. О том, что у него онкологическое заболевание, стало известно во время суда в 2012 году. Тогда ему сделали операцию - удалили пораженную злокачественной опухолью правую почку. Уже в 2018 году у него обнаружили новый очаг - злокачественную опухоль в ложе удаленной почки и множественные метастазы в печени и легком. Поставили диагноз - рак 4-й стадии.
- Каково сейчас состояние вашего супруга? Что с его психологическим состоянием? Может ли он самостоятельно передвигаться? Когда его последний раз обследовали?
- Состояние Мурата стабильно тяжелое. Иногда ему бывает очень плохо, иногда чуть легче, по-разному. Я чувствую, что его психологическое состояние тяжелое, однако он не подает вида. Наоборот, пытается поддержать нас. В этом месяце ему сделали полное обследование. К сожалению, опухоль не уменьшилась, метастазы не исчезли. Пока он еще может передвигаться самостоятельно. Из-за действия принимаемого препарата у него бывают скачки давления, кровотечение и другие негативные проявления.
Более того, на него оказывает сильное влияние то, что он находится под постоянным контролем конвоя и прикован наручниками к батарее, что не только сковывает движение, но и оказывает негативное воздействие на общее состояние и процесс лечения.
Несмотря на все это, Мурат терпеливо относится к своему заболеванию и статусу осужденного.
- Как часто вы навещаете его? Пускают только вас или другим членам семьи тоже дают возможность видеться с ним?
- Я навещаю его во время прохождения очередного курса химиотерапии в онкологии. Ухаживаю за ним, приношу лекарства, кормлю, помогаю с вопросами гигиены и бытовыми вопросами. У остальных членов семьи нет такой возможности. Они могут его видеть только в зале суда, и то на расстоянии.
Сегодня у него день рождения, пойду навещать и поздравлять его в больницу одна. К сожалению, остальных родных ему людей не пустят.
- Каким вы его запомнили, когда последний раз видели на свободе?
- Спокойным, уверенным в своей невиновности. В то же время было видно, что он признает моральную вину за гибель людей и принимает тот факт, что для успокоения народа надо отсидеть.
Прежде всего он был и остается человеком больше думающим о государстве, чем о себе.
Высокоорганизованный, дисциплинированный, постоянно работающий над собой. Он всегда переживал и заботился об обездоленных, стариках, детях. Ему присуще обостренное чувство справедливости. Бескорыстный, скромный в быту и заботливый в отношении семьи, близких и родных.
- Насколько семья сплотилась вокруг проблемы? Как вы поддерживаете маму своего супруга?
- Наша семья всегда была сплоченной, а в связи с нынешней ситуацией мы стали еще дружнее. За эти 9 лет нам много чего пришлось перенести. Репрессиям подвергся не только Мурат, но и вся наша семья, все поколения, все наши родственники. Это было не только психологическое давление, но и преступные воздействия. Нас подвергли грабежам, кражам, избиениям. Понятно, что это делал не преступный мир. Но все это, наоборот, нас сделало стойкими к любым проблемам. И я надеюсь, что мы справимся и с болезнью Мурата.
Насчет мамы. Учитывая ее здоровье, мы пытались ее не вовлекать в решение проблем. Но в конце концов она настояла и приняла участие в процессе. Она была раздавлена и очень тяжело все это перенесла. Мы постараемся больше ее не пускать в суд.
-Как поменялось отношение друзей и окружающих, когда ни узнали про его арест?
- Друзья, знакомые, окружающие - все, кто знает Мурата, нашу семью - не изменили своего отношения к нам. Все они знают Мурата реального, а не тот образ монстра, который создали в то время некоторые подконтрольные властям СМИ. Они знают, что Мурат не совершал то, что ему приписывают, глубоко возмущены этим и всячески поддерживают нас.
Изолировать Мурата и нас от общества, сделать нас изгоями у них не получилось.
- До задержания супруга вы интересовались политикой?
- Нет, не интересовалась. Ни я, ни вся наша семья, все поколения и даже Мурат - никто в нашей семье не интересовались политикой, поскольку наша семья - семья не политиков, а менеджеров. Но после решения Ленинского районного суда об отказе в освобождении по болезни не только я, мои дети, даже 78-летний отец Мурата, братья, сестры, племянники не просто заинтересовались политикой, но и стали принимать в ней активное участие, и в дальнейшем будем это делать.
- Как вы познакомились и поженились?
- Познакомились мы на Иссык-Куле в далеком 1984 году. На третий день он сделал мне предложение, с тех пор мы вместе. У него есть внутренняя сила. Он настоящий мужчина, за которым как за каменной стеной. Я это сразу поняла. Мои родители сначала были против, но в дальнейшем, до последних дней жизни моей покойной мамы, Мурат оставался ее самым любимым зятем. У нас трое детей - дочь и два сына, две внучки. Дочь и старший сын работают адвокатами. Младший сын - студент КГМА имени Исы Ахунбаева.
Старшая внучка учится в 4-м классе, занимается художественной гимнастикой, младшая только родилась 2 апреля. Жаль, что Мурат лишен возможности видеть то, как растут его внучки.
- Каково быть супругой генерала и военного в целом?
- Он не за один день стал генералом, сначала я стала супругой лейтенанта. За эти годы он прошел последовательно и в положенные сроки все ступени и в службе, и в званиях.
Нам приходилось работать в разных местах. К сожалению, гарнизонов не было. Нам пришлось много лет мыкаться по съемным квартирам. Естественно, приходилось сталкиваться с многими трудностями.
Несмотря на эти трудности, несмотря на то что мой муж всегда был занят на службе, я не считаю, что жизнь супруги военного тяжелее, чем жизнь любой другой замужней женщины. Всем одинаково приходится заботиться о доме, о детях, о муже. Вкусно накормить, создавать уют, да и о себе не забывать.
- Вы бы отговорили его сдаваться в руки властям, зная, что будет такой исход? Не жалеет ли он сам, что принял такое решение?
- Мурат не жалеет, что принял такое решение. Он знает, что никого не убивал и совесть его чиста. А отговаривать Мурата от какого-то решения я не могла и не стала бы. Даже несмотря на нынешнее положение дел, поскольку считаю, что он поступил правильно.
- Были ли какие-то договоренности в 2010 году, когда он решился принять участие в следственных мероприятиях? Был ли какой-то политический торг?
- Нет. Ни тогда, ни сейчас не было и не могло быть никакого политического торга. Это противоречит характеру Мурата. Он не продается. Для него всегда была только одна цель - служить народу.
