Врач из Швейцарии: В Нарыне есть сокровище для паллиативной помощи
Эксперт по паллиативной помощи, доктор Ив Бейлер из Швейцарии вновь прилетел в Кыргызстан. Это его девятый визит в страну. Доктор хорошо знаком с ситуацией по паллиативу в нашей республике. Что изменилось за время с его предыдущего визита и какие шаги необходимы для развития паллиативной помощи в стране, он рассказал редакции Kaktus.media.
Прошлое интервью с Ивом Бейлером можно прочитать, перейдя по ссылке.
- Вы были в Кыргызстане год назад. Как вы оцениваете произошедшие за это время изменения?
- Произошли позитивные изменения. Внесенные поправки в законодательство изменили процедуру выписки рецепта на морфин. Однако мы наблюдаем, что врачи почти не знают об этих новых изменениях в законодательстве. К примеру, они продолжают верить, что рецепты на морфин может выписывать только онколог. Они не знают, что все врачи имеют теперь такое право. Доктора, которые выписывают морфин, которые обязаны это делать, все еще боятся, что у них будут проблемы с законом. Много предрассудков вокруг рецептов на морфин.
Когда я говорю про морфин, то всегда упоминаю несколько вещей. Он предназначен для людей, которые серьезно больны. Это золотой стандарт лечения боли. Он рекомендуется ВОЗ. Не существует лучшего обезболивающего препарата. Он простой. Есть капли, таблетки, инъекции. И фармакологические правила очень просты. Со временем по всей стране будет облегчен доступ к морфину. Мы за это и боремся и получили определенные результаты.
Нужно иметь в виду важные посылы [в развитии паллиативной помощи]. Первый - это семейная медицина, включая медсестер, которая является основой национальной системы здравоохранения. Мы хотели бы, чтобы семейная медицина, включая медсестер, врачей и фельдшеров, была распространена по всей стране. Будь то больница, центр семейной медицины или фельдшерско-акушерский пункт, чтобы сеть семейной медицины охватывала всю страну и доходила до каждого пациента.
Второй посыл - паллиативная помощь (мы обсуждали это с молодыми врачами) - это часть основы семейной медицины. Есть эксперты, которые помогают нам, учат нас, и мы иногда приводим к ним на консультацию сложных пациентов. Но работу выполняют специалисты семейной медицины.
- Насколько мне известно, вы ездили в Нарынскую область, чтобы посмотреть, как обстоят дела с паллиативной помощью в регионах.
- Да. Я думаю, что Нарын может быть моделью для развития системы паллиативной помощи в стране. Там есть все, что нужно для семейной медицины: больницы, ЦСМ, ФАП, врачи, медсестры, фельдшеры. Там есть доступ к знаниям. И мы приезжаем для того, чтобы продвигать эти знания. Бишкек - большой город, где сложно все организовывать, а в Нарыне все же небольшое сообщество. И у них есть сокровище. Вы знаете об этом? Там есть медицинский колледж, в котором есть факультет обучения медсестер для паллиативной помощи. Директор учебного заведения и сама прошла курс по паллиативной помощи.
Когда я был в Нарыне в первый раз, в качестве туриста, мне один из пионеров паллиативной помощи сказал: "Обязательно посетите медицинский колледж". Я сходил туда с гидом. И директор сказала, что у них есть такой факультет, они верят в паллиативную помощь и горят этим. Но самой организованной паллиативной помощи в Нарыне нет, и это очень плохо, потому что студенты могли бы помогать во время своей практики. Это было бы хорошо и для нуждающихся в такой помощи и полезно для самих студентов, для молодых медсестер. Было бы хорошее подспорье к обучению, практика, подкрепляющая теорию.
На прошлой неделе, когда я был в Нарыне, я говорил с областным координатором по здравоохранению. Я ему сказал: "Вы можете стать образцом продвижения паллиативной помощи в регионе. И для этого не требуется больших инвестиций. Это гуманистическая философия медицины". Конечно, знания нужны, и мы можем организовать обучение. И, естественно, нужно выделять время для того, чтобы быть с пациентом.
Ситуация в здравоохранении одинакова - в Швейцарии, Франции, везде в Европе. Система основана на обязательном медицинском страховании. Выделяется недостаточно денег, чтобы оплатить то время, которое необходимо для таких пациентов. В Швейцарии есть кантоны (области по-вашему), администрация которых выделяет деньги для того, чтобы дополнить выплаты по страхованию. Это обеспечивает возможность предоставлять такую помощь пациентам. А есть другие кантоны, которые не помогают. И в Швейцарии есть врачи и медсестры, которые говорят: "Мы не оказываем паллиативную помощь, потому что это очень трудно и не оплачивается соответствующим образом". Но мы должны идти вперед и бороться за оказание такой помощи. Я считаю, что основой основ для этого должна стать семейная медицина.
Координатор по здравоохранению в Нарыне сказал, что у них есть вакансии врачей, потому что молодые доктора считают семейную медицину тяжелым делом. Да еще и переехать в Нарын не каждый решится. Это нужно полностью менять свою жизнь. Такая же проблема и в Швейцарии: все семейные врачи уже пожилого возраста, молодых мало. Они говорят, что не хотят работать больше, а получать меньше. Они хотят быть узкими специалистами и получать больше. Мы должны что-то менять. То же самое и во Франции, где есть вообще "пустыни" - нет ни врачей, ни медсестер. В Великобритании такая же ситуация. Это не проблема только одного Кыргызстана.
Я бы сказал, что главная проблема Кыргызстана - это вопрос доступности морфина. И это можно и нужно изменить.
Следующей весной мы собираемся организовать, возможно, это будет на Иссык-Куле, семинар. Пригласить представителей из всех областей, врачей и медсестер, фармакологов, может быть, координаторов по здравоохранению. Важно, чтобы от каждой области был представитель, который станет лидером и будет отвечать за паллиативную помощь в области. Вопрос наличия морфина мы можем обсуждать с этими представителями из областей. Организуем какие-то практические занятия, чтобы врачи выписывали рецепты, а фармакологи, аптекари их проверяли. Мы объясним им, как провести обучение, как проводить тренинги.
И мне пришла в голову идея, чтобы в следующем октябре все эти люди приехали на конференцию и сообщили о ситуации в их области, что сделано за это время, что сработало, что не работает, что они хотят делать в будущем. Я думаю, это послужит распространению паллиативной помощи по стране. Для этого не требуется какого-то особого оборудования. Нужно образование, обучение людей. И, конечно, выделять время на пациента. А время - это деньги. И все-таки я хочу видеть Нарын в качестве модели, в качестве примера. И мы работаем в этом направлении.
А вы знаете, что в Нарыне есть небольшая клиника Ага Хана? Там есть также Университет Центральной Азии Ага Хана. Там нет медицинских факультетов, но есть такие направления, как история, культурология, изучение Центральной Азии, изучение местных сообществ. Мы встречались с ними и не просили денег, а просили внимания к проблеме. И я буду поддерживать с ними отношения. Я думаю, университет может провести научное наблюдение за тем, как организуется лечение на уровне сообщества, какие препятствия существуют для назначения и приобретения морфина.
Я бы и сам хотел провести исследование о роли целителей. Когда в семье есть онкологический больной, а денег нет, они идут к ним. А это совсем не то, что раньше называлось целительством - лечение, основанное на природных активаторах. Это мошенничество. Врачи говорят, что эти знахари отравляют пациентов. Их нельзя назвать традиционными целителями, которые используют дары природы, нет. И я бы хотел, чтобы Университет Центральной Азии занялся этой проблемой.
- Не совсем понятно, как университет может помочь с этой проблемой...
- Они будут поддерживать контакт с Ассоциацией паллиативной и хосписной помощи Кыргызстана. Ассоциация может информировать их о своей работе. А университет, может быть, обратит внимание на сообщества, что происходит. Может быть, нам стоит провести какие-то научные наблюдения, исследования ситуации. Паллиативная помощь - это не только решение медицинских проблем, это касается и культурных аспектов. Это вообще новая философия лечения. Она касается не только улучшения жизни паллиативных пациентов, но и служит вдохновением для всей системы здравоохранения. Для этого нужно быть просто гуманистом.
- Какие барьеры еще остались в доступе пациентов к морфину?
- Барьеров много. Первый - это предрассудки, которые гнездятся в головах. Люди все еще говорят, что это наркотик, что будет развиваться зависимость. Что это опасно и могут быть проблемы с милицией. Такие предубеждения, которые кроются в головах людей, есть также у врачей и медсестер.
Отсутствие знаний, невежество в этой области. Раньше - до революции паллиативной помощи - мы использовали не морфин, а сложные многокомпонентные препараты, которые были менее эффективными. Речь идет о распространении знаний. Когда-то выписка рецепта на морфин была очень сложной для врачей. Законодательство изменилось, процедуру упростили. Но все равно она остается достаточно сложной. Нужно больше знаний, больше тренировок, чтобы обеспечить комфортную жизнь нуждающимся в помощи.
При опросе врачей о том, как они используют морфин, многие говорили, что это очень сложно для них. Некоторые говорили, что им не разрешается выписывать, хотя на самом деле разрешено. Многие не знали, что изменились правила выписки рецептов на морфин. Поэтому мы и хотим провести практические занятия для медиков.
Аптекари говорили, как сложно работать с рецептами. Например, есть регион, где, насколько я знаю, нет ни одной аптеки, которой разрешен отпуск морфина. И нужно ехать в другую область с рецептом, вы приезжаете туда, а фармацевт говорит, что какой-то печати нет и выдать препарат он не может. Люди становятся агрессивными. Все свое негодование они выражают аптекарю.
В аптеке в Нарыне, например, отпускают только морфин пролонгированного действия. Он не дает облегчения боли в самом начале. Вначале нужен морфин короткого действия, при приеме которого облегчение наступает сразу.
- Вы много говорили о роли семейных врачей в оказании паллиативной помощи. Сопредседатель Ассоциации паллиативной помощи Таалайгуль Сабырбекова говорила, что в центрах семейной медицины должен быть отельный специалист, отвечающий за данный вид помощи. А как считаете вы?
- Конечно. Это следующий шаг. Когда я был молодым врачом, как раз я начинал свою работу, в то время была эпидемия СПИДа. Люди с ВИЧ были обречены. Сейчас в каждой больнице есть служба, в каждом доме престарелых есть врач или медсестра, которые обучены паллиативной помощи. Потому что это касается не только онкологических пациентов. Иногда это касается и ухода за пожилыми, которые завершают свою жизнь. Это не очень легкий отрезок времени, и требуется внимание со стороны медицинских работников. Поэтому нам нужно обучать людей этому. Даже в Швейцарии многое предстоит сделать для улучшения этой системы. Однако сейчас уже идет распространение семян паллиативной помощи.
