Группа пациентов, ЮРФА и результаты экспертизы. Мнения всех сторон
В октябре прошлого года трое бывших пациентов частной клиники ЮРФА (ОсОО "Юнит-Реактив-Фарма") вышли на пресс-конференцию с обращением к генпрокурору, в МВД и к президенту страны. Анастасия Маргачева, Айдай Беделбаева и Гульнара Саякбаева заявили, что пострадали от рук хирургов медицинского центра, получив ущерб здоровью. Саякбаева считает, что по вине врачей стала инвалидом. Маргачева говорит, что чуть не умерла и лишилась репродуктивных органов. Беделбаевой, по ее словам, порвали желчный проток, из-за чего она также побывала на грани жизни и смерти.
Истории женщин получили широкий общественный резонанс. По заявлениям ведется досудебное производство. Уже в этом году пострадавшие обратились в редакцию Kaktus.media. Они возмущены результатами судебно-медицинской экспертизы. Редакция выслушала все стороны.
История Анастасии Маргачевой
Анастасия Маргачева:
- В октябре 2020 года в клинике ЮРФА мне сделали операцию. Это был как раз период, когда из-за коронавируса государственные клиники не проводили плановые операции, только экстренные. Пришлось пойти в частную, - говорит Анастасия.
Женщина утверждает, что в ходе вмешательства хирург ЮРФА Маманов и его команда (Орозалы Кочоров и Руслан Мамедов) допустили ошибку и прожгли ей толстый кишечник.
"Меня выписали. Приехав домой, я почувствовала себя плохо, вызвала скорую, меня увезли в Национальный хирургический центр. До этого я звонила врачам ЮРФА, но меня обвинили в симуляции, мол, я капризная и избалованная женщина. Сказали ждать хирурга до утра, но были высокая температура и боли, ждать мы не могли", - говорит Анастасия.
Анастасия рассказала, что после взятия анализов выяснилось, что у нее сильнейший перитонит и нужна срочная повторная операция. В НХЦ ей удалили полметра толстого кишечника, обе маточные трубы и яичник, затем вывели колостому.
"Через неделю мне потребовалась еще одна операция, потому что перитонит не останавливался, у меня уже было критическое состояние - между жизнью и смертью. Меня пришлось еще раз прооперировать: была проведена еще одна резекция кишечника.
Я считаю, что все это произошло по вине врача, который меня оперировал - Нурдина Маманова", - подчеркивает Маргачева.
Муж Маргачевой Бахтияр Абдухалилов:
- Когда скорая помощь забрала супругу в хирургическую больницу, там она сутки сдавала анализы, два врачебных консилиума проводились. Только потом выяснилось, что это перитонит. Врачи хирургического центра имени Мамакеева сказали, что, только вскрыв брюшную полость, смогут понять, что произошло, потому что пока мы там находились, не могли связаться с хирургом ЮРФА, с врачом, который должен был обследовать супругу в течение месяца. Но он не брал трубку, не выходил на связь. В клинике говорили, что его нет, и советовали звонить на мобильный. Там отвечал его ассистент - Руслан Мамедов, говоривший, мол, терпите, пока он не приедет. Помню, спросил врачей НХЦ, сможем ли мы иметь детей, а мне в ответ: "Сейчас важнее вопрос, будет ли она жить".
Бахтияр считает, что в ЮРФА операцию провел неквалифицированный врач, который является проктологом. Но взялся за гинекологическую операцию.
"До вмешательства мы планировали беременность, но сказали, что в будущем возможны последствия из-за кисты, поэтому ее нужно удалить. Обычная операция, до этого супруге ее уже проводили. В течение 8 месяцев после случившегося супруге пришлось перенести еще три операции, и на данный момент у нас все более или менее нормально, но есть проблемы с кишечником. Врачи говорят, что потребуется еще одна операция", - отметил Бахтияр.
Анастасия Маргачева:
- В результате перитонита сильный спаечный процесс, который повлиял на работу кишечника, сейчас постоянная непроходимость. Если бы врач вовремя взял трубку, ничего этого бы не было. Мы хотели привлечь врача Маманова к ответственности, так как он является заведующим отделением хирургии, а также все отделение клиники, лишить лицензии неквалифицированного врача... Поэтому мы обратились в следственные органы. С 2020 года по делу идет досудебное производство.
Бахтияр Абдухалилов:
- Первая судебно-медицинская экспертиза, которая, на наш взгляд, прошла объективно и непредвзято, показала, что последствия произошли из-за повреждения стенки кишечника при операции, повлекшего каловый перитонит, абсцесс. Там указано, что супруге нанесен тяжкий вред здоровью.
После этого ЮРФА наняла юристов, подключился руководитель клиники. Подано ходатайство, была назначена вторая экспертиза. Мы подозреваем, что руководство центра каким-то образом повлияло на ее результаты.
Минздрав назначил трех врачей, которые дали свое заключение по истории болезни супруги. Окончательное заключение вывел судебно-медицинский председатель комиссии - эксперт Эрнис Акунов. Заключение абсолютно размытое, истинная проблема замылена настолько, что невозможно понять сути. Во-вторых, эксперты там вышли за рамки своих полномочий.
Бахтияр Абдухалилов рассказал, что они подали ходатайство о проведении повторной комиссионной экспертизы.
"Вновь назначены трое врачей и эксперты. Однако судебно-медицинская экспертиза - одна-единственная в Бишкеке. От нее зависят многие дела, может, даже судьбы людей. А там большие коррупционные риски. Мы хотим это все осветить, чтобы те эксперты, которых сейчас нам назначили, сделали свою работу добросовестно и беспристрастно, руководствуясь клятвой Гиппократа.
А хирургу хотим сказать, что если он не умеет проводить такие операции, то пусть не берется за них. Мы хотим, чтобы следствие привело к реальной развязке и медик понес какую-то ответственность. С первой операции перитонит развивался в течение 6-7 дней. Мы понимаем, что каждый человек совершает ошибки, но надо вовремя их исправить. Врач этого не сделал.
Юрист Александр Абляев
- Дело квалифицировано по статье 146 "Ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским или фармацевтическим работником". По Маргачевой мы имеем заключение экспертов, которые вышли за пределы своих полномочий. То есть в их компетенцию это не входит - давать квалификацию преступления, это может указать только следователь в обвинительном акте, прокурор, а установить суд. Это запрещено делать законом. Тем не менее на некоторые вопросы они отвечают как прокуроры или судьи, дают оценку действиям медицинского работника.
Причем в первой экспертизе было указано, что установление факта ненадлежащего исполнения профессиональных обязанностей медицинского работника и врачебной ошибки не входит в компетенцию комиссии.
История Гульнары Саякбаевой
Женщина не может разговаривать после оперативного вмешательства, поэтому ее историю рассказал муж Маргачевой - Бахтияр Абдухалилов.
По его словам, в ЮРФА Гульнара обратилась по поводу проблем с щитовидкой.
"Из-за пандемии государственные больницы были закрыты на карантин. Не будучи ни лором, ни эндокринологом Нурдин Маманов поставил Гульнаре диагноз и назначил операцию, убедив, что она нужна и что срочная. В итоге она получила третью группу инвалидности. Сейчас Гульнара не может говорить и живет с отверстием в горле: чтобы она могла дышать, поставили трахеостому. Вмешательство проводили все те же Орозалы Кочоров, Нурдин Маманов и Руслан Мамедов. Причем оно было первое в их практике", - рассказывает Абдухалилов историю Саякбаевой.
Абдухалилов говорит, что после операции Гульнару заверяли, что все в порядке.
"А то, что Гульнара потеряла голос и не может дышать, это якобы нормально. Мол, подождите, и все вернется. Тянули время. Когда она поехала в Россию, то там врачи сказали, что ничего бы само на место не вернулось: стало бы только хуже, а Гульнара в один прекрасный момент просто бы задохнулась и умерла от асфиксии. При этом причину смерти экспертиза бы выявить не смогла. Вовремя Гульнара поехала в Россию, благодаря этому ее удалось спасти. Но время на исправление ошибок медиков уже было упущено", - пересказывает Бахтияр историю болезни Гульнары.
Обновлено! Первая экспертиза была в пользу женщины: там было все описано, что врачи действовали не квалифицированно, и вследствие их работы человек стал инвалидом. Вторая еще не назначена.
"Гульнара воспитывает дочь - с инвалидностью с рождения. На лечение ушло немало финансовых средств. И еще деньги потребуются. Мы обращались к президенту, властям, прокуратуре, но никакой реакции не последовало. Мы бы могли промолчать и жить своей жизнью, но наше молчание приведет к тому, что пострадают еще люди. Кстати, эти хирурги, как нам сказали, продолжают оперировать", - резюмировал Бахтияр.
История Айдай Беделбаевой
"В августе 2021 года я обратилась в ЮРФА с болью в правом подреберье. Я знала, что у меня камни в желчном. Мне их диагностировали до этого, я пришла удалить желчный. Мне назначили операцию. Хирург Маманов мне сам сделал УЗИ, нужных обследований не назначил. 23 августа была первая операция. При помощи лапароскопа мне удалили желчный пузырь. Я очнулась с одной дренажной трубкой", - говорит Айдай.
По ее словам, пять дней трубку не снимали, состояние ухудшалось.
"На пятый день меня выписали домой, сказав, что со временем эта жидкость остановится и мне уберут трубку. Отпустили на неопределенное время. Но в ту же ночь у меня поднялась температура, начались невыносимые боли. Рано утром (это было воскресенье) я приезжаю в ЮРФА вся пожелтевшая. Маманов говорит, что выходной, врачей нет, а надо сделать МРТ. Сказал ждать до понедельника. И меня положили снова в медцентр. Врач ставит мне наркотические обезболивающие и оставляет. Я сутки лежала, как оказалось, с перитонитом, а желчь у меня выходила в брюшную полость", - говорит Айдай.
Она отметила, что в понедельник ее отвезли на МРТ.
"Сначала Маманов сделал УЗИ, но жидкости не увидел. МРТ показала, что она у меня скапливается. В этот же день было принято решение меня экстренно оперировать. Мне сделали повторную операцию. Я очнулась с шестью дренажными трубками. Врач подошел и сказал, что у меня патология - синдром Мериззи второго типа. Это такое осложнение болезни, когда камень встает так, будто он приклеен к протоку. Я 20 дней пролежала в ЮРФА с этими трубками, у меня не было аппетита, я теряла вес. Домой меня выписали уже с двумя трубками. Одна из них стояла непосредственно в протоке. Выяснилось, что желчный проток мне просто порвали. То есть когда мне удаляли желчный пузырь, то сделали это по-дилетантски: просто выдернули его, порвали проток и в этом месте установили трубку. Во всем мире при синдроме Мериззи второго типа так не оперируют. Там должна была остаться заплатка", - утверждает пациентка.
Также она рассказала, что ее отправили с трубками домой, сказав ходить на перевязки.
"Никакого плана действий, прогноза, лечения не было. Я просто ходила с трубками, через одну из которых вытекала моя желчь. И мы ждали чуда. Так я ходила дней 10-12. Пока Мамедов не начал намекать, чтобы я ничего не ждала, а ехала на лечение в Алматы. Я поняла, что чуда не произойдет. Именитые местные хирурги разводили руками и говорили, что нужна повторная реконструктивная операция. Для того чтобы меня повторно прооперировали в стране, сшили желчный напрямую с кишечником, нужно было полгода ходить с трубками. А после операции еще полгода с трубками. Это год жизни. Да и способ, как сказали зарубежные врачи, дедовский", - говорит Беделбаева.
В итоге меня прооперировали в Турции. Я подала заявление в милицию. На врача заведено три уголовных дела. И везде он якобы не виноват. Недавно вышли результаты первой экспертизы по моему делу. Я составила 18-20 вопросов, на которые эксперты ответили в мою пользу, объективно. Но в заключении написали, что вины врача нет. Как эксперт может брать на себя работу судьи? Вину определяет суд. Когда я читала заключение, у меня было ощущение, что Маманов его и писал, потому что все, что он мне говорил, там указано.
Мои мучения не закончились. Мне снова нужно в Турцию. Я до сих пор лечусь. Тем временем следователь хочет дело закрыть.
Юрист медцентра ЮРФА (имя попросил не указывать)
- Пострадавшие обратились в правоохранительные органы. По данным фактам ведется досудебное производство, но пока юридическая оценка не дана. Мы не в праве давать какие-либо комментарии до завершения судебного производства. По завершению досудебного производства врач и адвокат дадут пресс-конференцию, на которой предоставим СМИ более обширную информацию от А до Я, то есть с того момента, как пациенты пришли в медцентр. Есть только один орган, который может признать кого-то виновным или не виновным, - это суд.
Со стороны ЮРФА никаких вмешательств в следствие нет. Мы отстранены от данного дела, то есть не имеем права туда лезть. Это уголовное дело. Никакой заинтересованности со стороны ЮРФА во вмешательство в данное дело нет. Какая будет дана юридическая оценка действиям врачей, такая и будет дана.
После инцидента хирургическая деятельность в клинике приостановлена на основании приказа. Никакие операции с того времени по настоящий момент у нас не ведутся. Мы хотим дождаться решения государственных органов.
В клинике также отметили, что Маманов - не проктолог, а хирург, неоднократно повышал квалификацию, в том числе в области гинекологии, гастроэнтерологии.
Заместитель директора Республиканского центра судебно-медицинских экспертиз Эрнис Акунов
- В состав комиссии входили не только мы - эксперты, а еще были именно специалисты, специализирующиеся в данной области. Они изучали, и они дали заключение, на основании которых складывались наши выводы. Я с ними разговаривал, уточнял, уверены ли они в своих заключениях. Специалисты ответили утвердительно. Мы все это с ними обсуждали, потому что я не гинеколог, не хирург. И для того чтобы была объективность, мы привлекаем в состав комиссии в качестве экспертов других специалистов из нужной области: гинекологии, хирургии, травматологии... Никакого вмешательства со стороны клиники или коррупционных моментов там нет.
По делу Маргачевой сейчас идет повторная экспертиза. По делу Саякбаевой мы вынесли заключение, что она получила вред здоровью.
