"Я убью и буду безнаказанным". Бишкекчанка обратилась к властям из-за семейного насилия
Бишкекчанка Виктория С. просит власти обеспечить защиту женщин от семейного насилия. Она рассказала Kaktus.media, что была вынуждена обратиться за помощью, так как попала в тяжелую ситуацию.
Женщина вышла замуж в 2020 году. Это был ее второй брак, от предыдущего брака у нее есть дочь. До того как брак с Константином был заключен, Виктория видела своего будущего супруга всего три раза.
"Несколько лет назад меня моя подруга познакомила с человеком, которого представила как порядочного, умного, доброго и подходящего мне по социальному уровню и вероисповеданию. При знакомстве с ним я нашла подтверждение ее словам, человек расположил к себе. Так как мы с ним являлись мусульманами, он настоял на том, чтобы мы встретились всего три раза до заключения брака. На одной из встреч мы познакомились лично, на другой он познакомился с моей дочерью. Дальше уже была встреча о договоренности, как будет совершаться нике и так далее", - начала свой рассказ Виктория.
Однако, по ее словам, сразу после заключения брака в поведении человека начались странности.
"Так как я почти сразу забеременела, старалась где-то закрыть глаза, где-то стерпеть. С первых дней человек просто не давал мне спать ночами, вел ночной образ жизни, ходил, пил чай, гремел бронированной дверью. Потом я узнала о том, что он состоит на учете в Республиканском центре психического здоровья, но всех его диагнозов не знала.
Он для запугивания часто демонстрировал при мне и при моей старшей дочери Екатерине, как он умеет метать ножи в цель с большого расстояния. Привез в наш дом набор из более десяти ножей и метал их с расстояния 6-7 метров, привязывал палочку толщиной где-то три сантиметра к дереву и попадал точно в цель. И всегда говорил: "Я убью человека, а мне ничего за это не будет. Ты не представляешь, какое это чувство - знать, что я убью и буду безнаказанным". Потом один раз сосед громко включил музыку, а он мне говорит: "Я сейчас возьму нож, подойду к нему, в бок воткну и все".
Решительно расстаться с этим человеком я решила после рождения дочери Арины. Получилось так, что меня положили в роддом раньше срока и провели операцию кесарева сечения, удалили параллельно миомы, у меня началось серьезное осложнение: отказал кишечник, и я не могла просто вставать. Врачи поместили меня в отдельную палату. Я попросила своего мужа помочь мне с дочерью, но я не знала, чем это закончится. Он пришел в роддом, и тут начался просто треш. Молока у меня было мало. Мне принесли из детского отделения бутылочку со смесью, она уже остыла, ее надо было поменять. Но он схватил эту бутылочку, взял столовую ложку и давай ей в рот вливать. Я его пыталась остановить. Он стал орать: "Моя дочь, я что хочу, то и делаю. Она будет есть столовыми ложками. Ты вообще молчи, ты была контейнером для вынашивания ребенка". Всю ночь после этого и на следующий день малышка корчилась от боли, плакала. Он не брал ее на руки, говорил, что нечего баловать. А врачи заходят - он при них сразу паинька. Как они выходят, он начинает мне реплики отпускать", - вспоминает женщина.
Когда вернулись домой, стало еще хуже. Он также продолжал не спать ночами, с дочерью не помогал, на руки вообще не брал. Но как только я начинаю ей снимать подгузник, чтобы подмыть или поменять, он тут как тут. Потом он стал откровенно уже разглядывать и отпускать такие реплики, как "девчачья пися".
"Я говорю: "Слушай, я смотрю на твое поведение, мне кажется, у тебя что-то вот есть. Он с гордостью признался: "Да, ты права, у меня биполярное расстройство. Это болезнь гениев. Ты знаешь, Эйнштейн ею болел?". Я его послала в РЦПЗ к его врачу, ему выписали лекарства. Он, видимо, перебрал этих лекарств в какой-то момент, потому что стал вообще невменяемый: старшая дочь собиралась спать, переодевалась в своей комнате, он зашел к ней со стеклянными глазами и стал разглядывать ее. Девочка его боится, кричала, требовала выйти. Нам удалось его отправить во двор и вызвать психбригаду. Приехавшие врачи его знали, и он их убедил, что приедет сам, и его оставили, он ночевал в машине. Утром мы поехали к врачу, но Константина не госпитализировали, потому что он сказал врачу, что я в декрете, а ему надо зарабатывать. На тот момент он работал закупщиком в Минздраве, в проекте Всемирного банка. Он вышел из больницы, плечи расправил, идет, что его не положили. Я поехала домой (а жили мы у меня дома), собрала вещи и уехала. Мы несколько дней еще выждали, потом вернулись домой с Аришкой и Катей. Я подала на расторжение брака, но он долго не давал развода, обвинял меня, что не даю ему ребенка, отказывался встречаться с ней в моем присутствии в общественных местах", - рассказала Виктория.
А еще получилось так, что, когда я на развод подавала, искала его адрес в интернете и просто вбила его имя и фамилию. И его данные вышли на одном из сайтов знакомств. Там у него более тысячи ответов, какие-то были нейтральные, какие-то ужасные. Там он признается, что трижды пытался покончить жизнь самоубийством, что лежал в психбольнице в России и здесь.
Она отметила, что ее до последнего не отпускало чувство вины, что она лишает своего ребенка отца, он ее зомбировал этим.
"Что мне помогло решиться окончательно? Я собирала его вещи, у него был жесткий диск, куда он скинул все фото и видео Ариши за два года, которые удалил с моего телефона. Взяла этот диск, думаю, сейчас скачаю. Открываю, нигде нет фото Ариши, даже папки такой нет, но там огромный архив, куча других фото и видео. Я открыла папку "Личное" и обалдела: там все женщины, с которыми он встречался, а также его первая жена. Все четко, по именам расписано, переписка, голосовые сообщения, фотографии их и их детей, видео. Я поняла, что человек не в порядке, потому что такое маниакальное фиксирование очень странно. Дальше я уже стала расследовать этот диск и пришла в ужас. На этом диске утонувшая лошадь, повешенный парень, потом брат, который застрелился. Папка называется "Похороны Лехи", и там не только гроб, съемка похорон, а даже его мозги на стене, близко, далеко, по-разному. Зачем это фотографировать? Я только увидела эти фото, мне уже плохо. В общем этот диск развеял все сомнения. Я поняла, что я не лишаю ребенка отца, а спасаю его", - подчеркнула обратившаяся.
Когда Арине исполнилось два года, Виктория вышла на работу и отдала дочь в детский сад. К тому времени женщина уже была разведена. 4 октября 2023 года, это был День учителя, сотрудников отпустили, и она забрала девочку из садика раньше обычного. Через минут 10-15 в сад пришел Константин и удивился, узнав, что ее уже нет.
"Как известно, люди, состоящие на учете, если не лежат в больнице, должны принимать психотропные препараты. Он принимал на тот момент шесть наименований психотропных препаратов. Он хотел забрать дочь, увезти на машине без моего ведома, и тут опасность для ребенка налицо. Я не знаю, почему органы милиции, когда я в этот же день пошла писать заявление, не рассмотрели в этом опасность. Следователь не хотел принимать у меня заявление, стал говорить, что он отец, он имеет право. Я говорю: "Все понимаю, но здесь отягчающие обстоятельства: человек болен психически, в этом состоянии водит машину и под таблетками собирается увезти девочку". Потом я поняла, что это моя ошибка: нужно было сразу определить местожительство ребенка, тогда его, возможно, привлекли бы к ответственности", - рассказала Виктория.
По ее словам, на какое-то время Константин пропал, за это время она успела продать дом, в котором они жили, и переехала в другой район, чтобы он их не нашел, не мучил своими визитами, угрозами и шантажом.
Примерно через месяц ей позвонил начальник Константина и сказал, что тот пропал.
"У меня была только одна мысль, что скорее всего он в больнице лежит. Я связалась с лечащим врачом, спросила, он подтвердил, сказал, что мой бывший муж бегал по площади в одних спортивных штанах, без обуви, абсолютно без верхней одежды, голый по пояс, справлял там же нужду, приставал к прохожим. Его задержала милиция, вызвала бригаду скорой помощи, и его госпитализировали. Тогда стало понятно, что человек теряет над собой контроль полностью", - отметила Виктория.
После этого мужчина пытался ей звонить с разных номеров, но она их блокировала. Однако 14 января 2025 года ей позвонили из Свердловского районного суда и сообщили, что Константин подал иск на определение местожительства ребенка.
"После всех его угроз, после того как я видела, как он делает всякие пасы руками, якобы изгоняет каких-то бесов, как он теряет над собой контроль и носится по улицам раздетый, продолжает в таком состоянии водить машину, как вообще ему можно ребенка давать? Я решила, что должна действовать, обратилась в кризисный центр "Сезим", "Лигу защиты прав детей", писала письмо омбудсмену, записала обращение к людям в надежде, что меня услышат власти, органы милиции, в надежде, что что-то можно изменить в этой ситуации.
После публикации обращения в интернете спустя два года милиция обратила на меня внимание. На следующий же день работники Свердловского РОВД привезли ко мне на работу ответ на мое первое заявление о попытке кражи ребенка, приняли заявление по факту семейного насилия. Буквально через день его задержали и доставили в зал суда, милиция представляла мои интересы. Свердловский райсуд признал его виновным по делу о семейном насилии: он получил 40 часов исправительных работ. Суд также сделал запрос на подтверждение его диагнозов. Диагнозы такие, что там ни машину водить, ни ребенка оставлять с этим человеком нельзя, даже находиться рядом опасно в те периоды, когда у него может быть обострение", - подчеркнула Виктория.
Она добавила, что после решения суда Константин якобы собирается отозвать свое заявление об определении места и времени нахождения с ним Арины, но пока этого не сделал.
"Даже если заберет сегодня, он может его подать еще раз в любой день, правильно? Значит, я должна довести это все до логического конца. Я должна достучаться все-таки до наших законотворческих органов, до всех, кто издает законы, чтобы они помогли женщинам в такой ситуации.
Мне бы хотелось обратиться к нашему президенту Садыру Жапарову, к Жогорку Кенешу. Обратите внимание на эту страшную и серьезную проблему, ведь легче предотвратить насилие, чем потом хоронить убитых женщин, видеть женщин, у которых отрезаны уши и носы, как это было недавно, хоронить детей, убитых собственными отчимами, слышать о том, сколько фактов насилия совершено над женщинами и над детьми.
Необходимо создавать комитеты по предотвращению насилия, чтобы каждая женщина чувствовала себя в безопасности, чтобы она могла прийти, обратиться и получить гарантированную государством помощь, не переживать, что ее не услышат, что ее оставят без внимания, чтобы она была уверена в том, что ей предоставят убежище, правовую защиту, юридическую помощь, психологическую помощь ей и ее детям. Я очень надеюсь, что буду услышана, и что первый шаг, который я уже сделала, будет не последним", - обратилась Виктория.
Kaktus.media запросил в УВД Свердловского района Бишкека информацию по указанным Викторией фактам, а также имеет в распоряжении решение Свердловского райсуда о назначении Константину 40-часовых общественных работ по делу, возбужденному по статье 70 ("Семейное насилие") Кодекса о правонарушениях КР.