Покупка линейного ускорителя. Физики Центра онкологии опровергают обвинения в коррупции
Глава ОФ "Помогать легко" Динара Аляева обвинила директора Национального центра онкологии Эрниса Тилекова в коррупции при закупке линейного ускорителя. По ее словам, техническая спецификация написана специально под одну из участвующих в тендере компаний.
В качестве доказательств глава фонда показала мнение эксперта Галины Бока, а также письма второй компании, которая жаловалась на невозможность принять участие в тендере, и так далее. Подробнее здесь.
Напомним, в рамках спецсоглашения с правительством Кыргызстана Centerra Gold Inс. выделила $10 млн, часть средств идет на покупку линейного ускорителя.
Позже Динара Аляева вышла на пресс-конференцию, на которой показала заключение Ассоциации медицинских физиков России. Техническое задание, разработанное специалистами НЦО, также подвергнуто критике.
Представители Национального центра онкологии и гематологии - медицинский физик Владислав Пучков и заведующая инженерно-техническим отделом Наталья Трулева, а также директор ОФ "Эргэнэ" Таалайгуль Сабырбекова ответили на обвинения главы ОФ "Помогать легко" Динары Аляевой.
Наталья Трулева
- Когда деньги на покупку линейного ускорителя выделили, нам сказали, что их перечислят на наш счет. Мы этого не хотели. И просили, чтобы тендером занимался кто-то другой, независимая структура, чтобы ситуация не сложилась так, как она сейчас.
Но сказали, что все равно покупкой ускорителя будем мы заниматься.Тогда мы объявили тендер на эксперта, который будет разрабатывать технические спецификации. Был тендер, но после этого никто не откликнулся. А линейный ускоритель нужен, поэтому Эрнис Тилеков (директор центра онкологии. - Прим. Kaktus.media) вызвал нас, как специалистов, и сказал, что спецификацию будем разрабатывать мы. А куда деваться? Пришлось.
Чтобы разработать техническую спецификацию, мы контактировали с обеими фирмами: и "Э.", и "В." Также мы пользовались соответствующей литературой, брали информацию из интернета. Компания "В." просматривала предварительный вариант спецификации и давала свои замечания. Мы их учли. Действительно, сначала было заложено два дозиметрических оборудования, но позже, после замечаний, оставили одно.
Приезжали физики из Минска (Беларусь) от компании "Э." Мы с ними тоже поработали и расширили спецификацию, чтобы она удовлетворяла как "Э.", так и "В." Мы не можем же все с неба взять, нам приходится с кем-то работать, консультироваться.
Мы разработали на базе рекомендаций техническую спецификацию. Подали на тендер и объявили его. Пришел ряд замечаний.
Первые от Динары Аляевой, что эксперт Галина Бока (как мы позже выяснили, это медицинский физик онкоцентра в Риге) прислала ей замечания по нашей спецификации. Собирается комиссия, на которую мы приходим и начинаем объяснять, что там, к примеру, в замечаниях энергия фотона перепутана с энергией электрона. Энергия электрона - это облучение на небольшую глубину. А энергия фотона - это уже серьезная радиация. И от того, какая она будет, зависит глубина проникновения луча. Мы сможем лечит опухоль с залеганием на 20 сантиметров.
Мы объяснили все замечания. Кто такая Бока и есть ли у нее сертификат аккредитации, имеет ли она право давать заключения на высокоэнергетическое оборудование, узнать тогда так и не удалось, хотя мы писали и Динаре Аляевой, и в МАГАТЭ. Ответа нет до сих пор. Нам стало известно, что Бока работает в области дозиметрии. А это разные сферы аккредитации.
Инженер из Алматы по имени Мурат (по словам Динары Аляевой, в разговоре с ней он сказал, что видел тендерные документы и выиграет компания "Э.") обслуживает линейные ускорители фирмы "В.", а не "Э.". Он нам так сказал. Сейчас он находится в Америке.
Инженер Мурат с другими специалистами приезжал для того, чтобы построить бункер в Оше, потому что Индия хочет подарить нашей стране кобальтовый аппарат лучевой терапии. В НЦО его не звали. Но чтобы разработать бункер, он с другими специалистами пришел к Тилекову и попросил показать помещение, которое в центре есть под "Терабалтом" и "Бабатроном". Ничего криминального в этом нет.
По заявлению Аляевой нас вызывали в ГКНБ. Мы 4 часа сидели на допросе, принесли с собой все документы и показали. Мы не скрывали, что общались с представителями обеих компаний, чтобы составить грамотное техническое задание.
В итоге озвученные в заявлении факты в ходе проверки ГКНБ не подтвердились.
Владислав Пучков
- Критикуемое требование, чтобы у бренда ускорителя был мировой опыт использования не менее 5-10 лет, необходимо для того чтобы отсечь такое оборудование, которое еще не прошло использование: нет опыта его установки и работы на аппарате. Это не значит, что мы лишаемся возможности приобрести новое оборудование.
Что касается отсутствия в спецификации второго ускорителя рентгеновской визуализации, так это отдельная опция и стоит она больших денег. Мы сделали так, что покупаем два аппарата: один со включенными всеми опциями, второй - уменьшенный вариант. То есть поток пациентов, которым нужна эта опция, проходят через один аппарат.
Второй аппарат параллельно выполняет все остальные задачи. То есть мы ставим несколько опций разных вариантов лечения. И одна из этих опций будет только на одном аппарате: он более дорогой. А те опции, которые можно было исключить, так как они редко используются, мы убрали.
Таким образом, мы расширяем область применения оборудования. Так бы, конечно, если бы у нас были деньги, то мы бы купили два одинаковых аппарата с одинаковыми опциями, но средств на это нет.
Мы советовались со всеми: специалистами стран СНГ. Везде получили заключения.
Таалайгуль Сабырбекова
- Свои замечания по технической спецификации дали представители Европейской школы онкологии, объединяющей специалистов высокого уровня по разным направлениям. Это профессура онкологии высокого класса.
Представители школы были в Кыргызстане в июне. Это профессор, заведующий отделением радиологии Антонелла Рикетти из клиники Швейцарии и руководитель отдела медицинской физики Стефан Пресилла.
У них в клинике стоят восемь аппаратов фирмы "В." На вопрос, какие ускорители лучше - "В." или "Э.", Стефан и Антонелла сказали, что разницы нет. Они посоветовали обратить внимание на сервисное обслуживание.
Ускорители очень чувствительны и быстро выходят из строя, поэтому в год придется вызвать 5-6 раз специалистов сервисных услуг. К тому же представители Европейской школы онкологии посоветовали покупать те опции, которые нужны. Им перевели на английский тендерную документацию и вместе с нашими специалистами сидели и отмечали, какие опции редко используются и от них можно отказаться, а какие часто и их нужно брать. Позже они прислали письмо на официальном бланке. Оно у меня есть.
Также Рикетти и Пресилла сказали, что очень важно купить два похожих аппарата на случай, если один выходит из строя, чтобы не прерывать курс лечения. Специалисты из Европы также побывали в бункере и дали формулу, как высчитывать размеры стен и прочее в зависимости от типа ускорителя.
Не бывает такого, чтобы аппарат стоял на заводе готовым. Оказывается, его собирают после победы в тендере, согласно спецификации. Тестируют, снова разбирают и отправляют в страну, где снова собирают и тестируют.
Владислав Пучков:
- После победы одной из компаний нам предоставят полную схему расчетов, каким должен быть бункер. Мы требуем ускоритель с энергией в 15 МэВ для глубоко залегающих опухолей. Поэтому на стены необходимо нарастить бетон. Могут предложить оборудование с 16 МэВ. Мы делаем с запасом толщину стен под ту энергию, которую заказываем в спецификации.
Наталья Трулева
- Чтобы подготовить бункер заранее, я созвонилась с представителями "В." и "Э." и попросила их дать свое заключение, куда и как они будут ставить ускорители в случае победы. Они дали добро, заверили, что дадут рекомендации, которые мы соединим, чтобы сделать основной ремонт и не делать потом большую работу. Сделаем, чтобы и под тех, и под других подходило, с запасом.
Нам так нужны эти линейные ускорители. Прошел почти год, а дело с места не сдвинулось.
